File:Photo096.jpg and Letter 2919: Difference between pages

Модичка! Напишу тебе кратко о всем, что произошло с отъезда из Питера. В Майданове провёл один день. В пятницу 21-го выехал, оплаканный Аришей, слезы которой очень тронули меня. В Москве хлопотал о пачпорте, суетился, простился со всеми и 23-го выехал. 25-го приехал в Таганрог. Был встречен Ипполитом и Соней. Живут они хорошо, почти роскошно. Очень симпатична старушка, живущая с ними. Ещё должен заметить, что Соня с каждым разом делается мне симпатичнее. Провёл у них полтора суток. Ипполит катал меня на своём пароходе по морю, а в кабриолете по городу и показал все достопримечательности. Дворец, где умер Александр, очень заинтересовал меня. Ведь эта окаменелая страница из возлюбленного моего «Русского архива». Как Коля бы наслаждался; я вспомнил его там. Остальное время ели, играли в винт, слушали оркестрион, который очень хорош. Ипполит все тот же: добр, ласков, мил, но по-прежнему, если ещё не больше, это вулкан, ежеминутно готовый к извержению. Особенно это заметно во время винта. 27-го утром выехал. Дорога до Ростова (вдоль берега моря и рукава Дона) и самый Ростов мне чрезвычайно понравились. От Ростова до Владикавказа дорога тянется по бесконечной, характерной степи, причём чем ближе к Кавказу, тем более Востоком и Магометом пахнет. На станциях русские лица едва заметны среди восточных человеков. Лица у них часто красивые, но немножко страшные. Эльбрус виден задолго до станции Минеральные воды, откуда начинается настоящий Кавказ; затем дорога идёт все время в виду гор. Сюда мы приехали в 4 часа вчера, и я надеялся сегодня уехать, но мне не могут дать лошадей и коляски ранее завтра. Пришлось ждать почти 2 суток. Это ничего. Погода. дивная, ясная. Казбек красуется во всем своём величии, и самый городок очень оживлённый и симпатичный, — но боже, что за ужасная, позорная гостиница!!! А считается она лучшей.

До свиданья! Целую крепко. Давай Количке читать мои письма.

Обнимаю вас,

Алёша очень мне полезен в дороге.

Modichka! I'm writing to you briefly about everything that's happened since leaving Piter. I spent one day at Maydanovo. On Friday the 21st I left, much to the distress of Arisha, whose tears touched me very much. In Moscow there was a commotion over my passport, I said goodbye to everyone, and I left on the 23rd. On the 25th I arrived in Taganrog. I was met by Ippolit and Sonya. They are living well, almost luxuriously. The old lady who lives with them is most sympathetic. I should also mention that Sonya becomes more sympathetic to me every time. I spent a day and a half with them. Ippolit took me out to sea on his boat, and in a cabriolet around the city, and showed me all the place of interest. I was very interested in the palace where Alexander died. After all, this is a fossilised page from my beloved "Russian Archive". How Kolya would have enjoyed it; I thought of him there. The rest of the time we ate, played vint, and listened to the orchestrion, which was very good. Ippolit is still the same: kind, affectionate and sweet, but just as before, if not more so, he is a volcano, ready to erupt at any moment. This was particularly noticeable during vint. I left on the morning of the 27th. Both the road to Rostov (along the sea shore and the outlet to the Don) and Rostov itself were extremely pleasant. From Rostov to Vladikavkaz the road stretches along a characteristic, endless steppe, and the closer to the Caucuses, the greater the scent of the Orient and Mohammed. At the stations, Russian faces are barely noticeable amongst the Orientals. Their faces are often beautiful, but somewhat frightening. Elbrus is visible long before the Mineral Water station, where the real Caucasus begin; then the road keeps going round the mountains. We arrived here at 4 o'clock yesterday, and I hoped to leave today, but they can't give me horses and carriages until tomorrow. I'm having to wait almost 2 days. That's fine. The weather is heavenly and clear. Kazbek is showing off all its grandeur, and the town itself is very lively and sympathetic — but God, what an awful disgrace of a hotel!!! And it's considered the best.

Until we meet! I kiss you hard. Let Kolichka read my letter.

I hug you,

Alyosha has been very useful to me on the way.