Letter 4924 and Letter 4925: Difference between pages
m (1 revision imported) |
No edit summary |
||
| Line 1: | Line 1: | ||
{{letterhead | {{letterhead | ||
|Date= | |Date=3/15 May 1893 | ||
|To=[[ | |To=[[Aleksandr Ziloti]] | ||
|Place=[[ | |Place=[[Klin]] | ||
|Language=Russian | |Language=Russian | ||
|Autograph=[[Klin]] (Russia): {{RUS-KLč}} (a{{sup|3}}, No. | |Autograph=[[Klin]] (Russia): {{RUS-KLč}} (a{{sup|3}}, No. 3044) | ||
|Publication={{ | |Publication={{bibx|1963/33|Александр Ильич Зилоти, 1863–1945. Воспоминания и письма}} (1963), p. 145–146<br/>{{bib|1981/80|П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений ; том XVII}} (1981), p. 89–90 | ||
}} | }} | ||
==Text and | ==Text and Translaton== | ||
{{Lettertext | {{Lettertext | ||
|Language=Russian | |Language=Russian | ||
|Translator= | |Translator=Yuliya White | ||
|Original text={{right|'' | |Original text={{right|''Клин''<br/>''3 мая''}} | ||
Голубчик Саша! Очень обрадован твоим милым письмом и больше всего тем, что Ваня поправляется. Не могу тебе передать, как это неожиданное известие мне приятно; ещё недавно в Москве Вера Николаевна говорила мне, что ему ещё долго нужно лежать, и мне так печально было воображать его все в том же положении. Слава Богу! Ты пишешь, что оставишь мне 2-ой концерт у ''Беляров'', но я в Париж не собираюсь; хочу проехать прямо в Лондон и оттуда вернуться пароходом из ''Гулля'' в ''Петербург''. Поскорей бы отделаться от этой поездки: мне так хочется приняться поскорей за инструментовку уже давно конченной вчерне новой симфонии. Давно не случалось мне так любить своё произведение, как люблю я эту симфонию. Я чувствую, что всем сочувствующим моей музыке она будет нравиться больше всего прежнего. Почти весь апрель я провёл в Клину, но заняться ею не мог, ибо мои денежные дела отвратительны и для поправления их я написал 18 мелких фортепианных пиэс. Думал разделить их на три опуса и один из них посвятить тебе, но потом оказалось, что я так много наобещал посвящений, что и нескольких десятков не хватило бы для исполнения всего обещанного. Итак, в ожидании, что я тебе посвящу какую-нибудь крупную оркестровую вещь, теперь я посвятил тебе только самую большую и серьёзную из 18 пиэс, составивших один большой опус. Называется она ''Scherzo-fantaisie'', и, надеюсь, понравится тебе. Последнюю апрельскую неделю провёл в Москве. Слышал консерваторский спектакль (очень удачный) и Серёжину оперу. Она прелестна и в высшей степени симпатична. Мне очень также нравятся его фортепианные пиэсы, особенно ''Прелюдия'' и ''Mélodie''. ''Петерссену'' сейчас же напишу насчёт приглашения тебе. А жаль, что мы летом не увидимся; я, признаться, мечтал, что ты будешь в Лондоне и что там встретимся. Сообщу тебе грустное известие: Конст[антин] Карл[ович] Альбрехт умирает, у него ''грудная жаба''. Вчера я его видел страшно страдающим. Обнимаю тебя, милый мой друг, и крепко целую. Верины ручки. | |||
{{right|Твой, П. Чайковский}} | {{right|Твой, П. Чайковский}} | ||
|Translated text={{right|'' | |Translated text={{right|''[[Klin]]''<br/>''3 May''}} | ||
I | Golubchik [[Aleksandr Ziloti|Sasha]]! I was very glad to receive your nice letter and more than anything to learn that Vanya is recovering. I cannot convey you how this pleasant this unexpected news is to me; it was only recently, in [[Moscow]], that [[Vera Ziloti|Vera Nikolayevna]] was telling me that he has to be bedridden for a long time and it was so sad to imagine him remaining in that situtation. Praise God! You write that you are saving a place for me at ''Belyarov''{{'}}s 2nd concert, but I am not going to [[Paris]]; I should like to travel directly to [[London]], and from there return by steamer from ''Hull'' to ''[[Petersburg]]''. I am eager to dispense with this trip: I should soon like to start on the instrumentation of the symphony, the draft of which I finished a long time ago. It has been a long time since I loved one of my own creations as much as I love this symphony. I feel that all aficionados of my music will like it more than anything that I have done before. I spent almost all of April in [[Klin]] but I could not get around to it, because my financial situation is appalling, and to set it right, I wrote 18 small piano pieces. I considered dividing them into three opuses, one of which I would dedicate to you, but it turned out later that I had promised so many dedications that even a few dozen would be insufficient to fulfil to all my promises. So, in anticipation that at some point I will dedicate one large orchestral piece to you, in the meantime I have dedicated to you merely the biggest and most serious of the 18 pieces which comprise this large opus. It is called ''Scherzo-fantaisie'' and I hope it will be to your liking. I spent the last week of April in [[Moscow]]. I heard a conservatory performance (a very successful one) and [[Sergei Rachmaninoff|Serezha]]'s opera. It is utterly charming and most pleasant. I also like his piano pieces, especially ''Prelude'' and ''Mélodie''. I shall write to ''[[Pavel Peterssen|Peterssen]]'' about an invitation for you right away. It is a pity we will not see each other in the summer; I must admit that I had imagined you would be in [[London]] and we would meet there. I have sad news to report: [[Karl Albrecht|Konstantin Karlovich Albrecht]] is dying: he has ''angina''. I saw him yesterday suffering a great deal. I hug you, my dear friend, and kiss [[Vera Ziloti|Vera]]'s hands warmly. | ||
I | |||
{{right|Yours, P. Tchaikovsky}} | {{right|Yours, P. Tchaikovsky}} | ||
}} | }} | ||
Revision as of 12:30, 29 March 2020
| Date | 3/15 May 1893 |
|---|---|
| Addressed to | Aleksandr Ziloti |
| Where written | Klin |
| Language | Russian |
| Autograph Location | Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 3044) |
| Publication | Александр Ильич Зилоти, 1863–1945. Воспоминания и письма (1963), p. 145–146 П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XVII (1981), p. 89–90 |
Text and Translaton
| Russian text (original) |
English translation By Yuliya White |
Клин 3 мая Голубчик Саша! Очень обрадован твоим милым письмом и больше всего тем, что Ваня поправляется. Не могу тебе передать, как это неожиданное известие мне приятно; ещё недавно в Москве Вера Николаевна говорила мне, что ему ещё долго нужно лежать, и мне так печально было воображать его все в том же положении. Слава Богу! Ты пишешь, что оставишь мне 2-ой концерт у Беляров, но я в Париж не собираюсь; хочу проехать прямо в Лондон и оттуда вернуться пароходом из Гулля в Петербург. Поскорей бы отделаться от этой поездки: мне так хочется приняться поскорей за инструментовку уже давно конченной вчерне новой симфонии. Давно не случалось мне так любить своё произведение, как люблю я эту симфонию. Я чувствую, что всем сочувствующим моей музыке она будет нравиться больше всего прежнего. Почти весь апрель я провёл в Клину, но заняться ею не мог, ибо мои денежные дела отвратительны и для поправления их я написал 18 мелких фортепианных пиэс. Думал разделить их на три опуса и один из них посвятить тебе, но потом оказалось, что я так много наобещал посвящений, что и нескольких десятков не хватило бы для исполнения всего обещанного. Итак, в ожидании, что я тебе посвящу какую-нибудь крупную оркестровую вещь, теперь я посвятил тебе только самую большую и серьёзную из 18 пиэс, составивших один большой опус. Называется она Scherzo-fantaisie, и, надеюсь, понравится тебе. Последнюю апрельскую неделю провёл в Москве. Слышал консерваторский спектакль (очень удачный) и Серёжину оперу. Она прелестна и в высшей степени симпатична. Мне очень также нравятся его фортепианные пиэсы, особенно Прелюдия и Mélodie. Петерссену сейчас же напишу насчёт приглашения тебе. А жаль, что мы летом не увидимся; я, признаться, мечтал, что ты будешь в Лондоне и что там встретимся. Сообщу тебе грустное известие: Конст[антин] Карл[ович] Альбрехт умирает, у него грудная жаба. Вчера я его видел страшно страдающим. Обнимаю тебя, милый мой друг, и крепко целую. Верины ручки. Твой, П. Чайковский |
Klin 3 May Golubchik Sasha! I was very glad to receive your nice letter and more than anything to learn that Vanya is recovering. I cannot convey you how this pleasant this unexpected news is to me; it was only recently, in Moscow, that Vera Nikolayevna was telling me that he has to be bedridden for a long time and it was so sad to imagine him remaining in that situtation. Praise God! You write that you are saving a place for me at Belyarov's 2nd concert, but I am not going to Paris; I should like to travel directly to London, and from there return by steamer from Hull to Petersburg. I am eager to dispense with this trip: I should soon like to start on the instrumentation of the symphony, the draft of which I finished a long time ago. It has been a long time since I loved one of my own creations as much as I love this symphony. I feel that all aficionados of my music will like it more than anything that I have done before. I spent almost all of April in Klin but I could not get around to it, because my financial situation is appalling, and to set it right, I wrote 18 small piano pieces. I considered dividing them into three opuses, one of which I would dedicate to you, but it turned out later that I had promised so many dedications that even a few dozen would be insufficient to fulfil to all my promises. So, in anticipation that at some point I will dedicate one large orchestral piece to you, in the meantime I have dedicated to you merely the biggest and most serious of the 18 pieces which comprise this large opus. It is called Scherzo-fantaisie and I hope it will be to your liking. I spent the last week of April in Moscow. I heard a conservatory performance (a very successful one) and Serezha's opera. It is utterly charming and most pleasant. I also like his piano pieces, especially Prelude and Mélodie. I shall write to Peterssen about an invitation for you right away. It is a pity we will not see each other in the summer; I must admit that I had imagined you would be in London and we would meet there. I have sad news to report: Konstantin Karlovich Albrecht is dying: he has angina. I saw him yesterday suffering a great deal. I hug you, my dear friend, and kiss Vera's hands warmly. Yours, P. Tchaikovsky |
