Letter 2203: Difference between revisions

Tchaikovsky Research
m (Text replacement - "все-таки" to "всё-таки")
(No difference)

Revision as of 13:54, 23 April 2020

Date 19/31 January 1883
Addressed to Praskovya Tchaikovskaya
Where written Paris
Language Russian
Autograph Location unknown
Publication П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XII (1970), p. 35–36
Notes Original incorrectly dated "12/31 January"
Manuscript copy in Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve

Text

Based on a handwritten copy in the Klin House-Museum Archive, which may contain differences in formatting and content from Tchaikovsky's original letter.

Russian text
(original)
Париж
12/31 янв[аря] 1883

Милая моя голубушка Паня! Спасибо за письмо твоё; оно доставило мне самое искреннее удовольствие. Какая ты милая, что будучи больна и расстроена, всё-таки написала.

Теперь для меня разъяснились загадки, почему так долго я ничего не знал про приезд Тани. Дело в том, что Модест уже давно решил взять её с собой, — но не говорил мне ничего в Петербурге, чтобы напрасно ранее времени не тревожить меня, и я до самого появления Тани ничего и не подозревал. Само собой разумеется, что я был очень неприятно поражён неожиданным появлением её в Париже, но что же делать! Модест поступил как следует поступать такому хорошему и доброму человеку. Пока есть ещё время, нужно сделать всё возможное, чтобы избавить её от морфина, и так как в Париже есть знаменитый Шарко, который может спасти её и окончательно отучить от морфинного отравления, то и следовало попытаться полечиться у него. Сегодня Модест повезёт Таню к этой знаменитости, и от его приговора зависит дальнейшее наше заграничное пребывание. Если он захочет следить за ней, то придётся остаться здесь долго, если же он посоветует теплили климат и тишину, то поедем в Италию. Во всяком случае скажи Анатоше, чтобы продолжал 'адресовать сюда, ибо если и уедем, то письма перешлют. Таня чувствует себя относительно хорошо; Париж очень ей нравится, и вид его улиц, магазинов и вообще парижского блеска оживил её несколько. Мы с Модестом почти ежедневно в театре, так что я даже несколько утомился от вечного сидения в духоте театральной. Занятия свои продолжаю по-прежнему 3, вообще в этом отношении приезд Тани нисколько не стеснит меня. Но, разумеется, уж не будет того душевного спокойствия, которым я наслаждался до неё. Что делать, нельзя без тревог и огорчения жизнь прожить. Зато что будет за счастие, если она выздоровеет. Дай Бог тебе, родная моя, легко перенести предстоящее. Господи, сколько мне радости принесёт маленькое существо, скрывающееся у тебя пока мест в своём миленьком уголочке. Дачу или избу нанимайте непременно. Совершенно полагаюсь на твой и Толин выбор. Целую крепко твои ручки и Анатошу в губы.

Твой,