View source for Letter 1404

{{letterhead
|Date=11/23 January 1880
|To=[[Pyotr Jurgenson]]
|Place=[[Rome]]
|Language=Russian
|Autograph=[[Klin]] (Russia): {{RUS-KLč}} (a{{sup|3}}, No. 2283)
|Publication={{bib|1901/24|Жизнь Петра Ильича Чайковского ; том 2}} (1901), p. 364 (abridged)<br/>{{bib|1938/40|П. И. Чайковский. Переписка с П. И. Юргенсоном ; том 1}} (1938), p. 135<br/>{{bib|1965/80|П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений ; том IX}} (1965), p. 24
}}
==Text and Translation==
{{Lettertext
|Language=Russian
|Translator=Brett Langston
|Original text={{right|''Рим''<br/>23/11 я[нваря] 1880}}
{{centre|Милый друг!}}
Я получил вчера твоё письмо. Спасибо тебе за беспокойство, причинённое поездками к ''женщине'' с моей фамилией. Если б я знал, что тебе нужно будет самому к ней ехать, то не беспокоил бы тебя моей просьбой.

То, что ты мне пишешь о Фюрстнере, возмутительно. Надеюсь, что ты дал ему заслуженно презрительный и грозный ответ.

Моё здоровье плохо, да и нравственное состояние скверное. Из Петербурга получаю все грустные известия; сестра моя больна, дочь её старшая больна, и, наконец, вчера я был извещён о смерти моего отца. Ему было 85 лет, и известие это не могло поразить меня неожиданностью, — но это был чудной, ангельской души старичок, которого я очень любил, и мне горько, что я больше уж никогда не увижу его.

Бессель до сих пор не отвечает мне. Между тем все готово; партитура вновь написана мной с помощью переписчика, переложение переделано. Как бы мне хотелось, чтоб все это попало к тебе! Старую партитуру я сжёг, и если Бессель будет артачиться, то он не получит ни старой, ни новой. Я боюсь, чтоб в случае ссоры он не вздумал восстановить уничтоженной партитуры посредством голосов, а голоса принадлежат Муз[ыкальному] общ[еству] и находятся у нас в библиотеке. Предупреди Карла Карловича, чтобы в случае запроса от Бесселя он голосов не давал ему. Своих же голосов у него никогда не было.

Посоветуй мне, как поступать в этом деле? 

Обнимаю тебя.
{{right|Твой П. Чайковский}}

|Translated text={{right|''[[Rome]]''<br/>23/11 January 1880}}
{{centre|Dear friend!}}
I received your letter yesterday. Thank you for taking the trouble to travel to see the ''woman'' with my surname. Had I known that you would need to go to her yourself, then I wouldn't have bothered you with my request.

What you write to me about [[Fürstner]] is outrageous. I hope that you gave him the contemptuous and redoubtable answer he deserves.

My health is bad, and my morale even worse. I've received nothing but sad news from [[Petersburg]]: my sister is ill, her eldest daughter is ill, and, worst of all, yesterday I was informed that my father had died. He was 85 years old, and this news couldn't have been a surprise to me — but he was a wonderful, angelic old soul, whom I loved very much, and it's so wretched that I'll never see him again. 

So far [[Bessel]] hasn't answered me. Meanwhile, everything is written; I've rewritten the full score with the assistance of a copyist, and the arrangement has been re-done. How much I should like all of this to end up with you! I've burned the old score, and if [[Bessel]] baulks at that then he'll receive neither the old nor the new. I'm afraid that in the event of a quarrel he might take it into his head to restore the destroyed score by means of the parts, which are the property of the Musical Society and to be found in our library. Warn Karl Karlovich not to give him the parts in the event of a request from [[Bessel]]. He never had the parts himself. 

How would you advise me to proceed in this matter?

I embrace you.
{{right|Yours P. Tchaikovsky}}
}}