Letter 1820

Date	30 July/11 August 1881
Addressed to	Nadezhda von Meck
Where written	Kamenka
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 736)
Publication	П. И. Чайковский. Переписка с Н. Ф. фон-Мекк, том 2 (1935), p. 536–538 П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том X (1966), p. 178–179

Text

Russian text (original)

Каменка 30 июля Дорогой и милый друг! Я получил сегодня оба письма Ваши. Радуюсь безмерно улучшению дел Ваших и благополучной продаже акций Л[андварово] Р[оменской] жел[езной] дороги. Что касается поручения Вашего к Льву Вас[ильевичу], то я передал ему то, что Бы пишете. Он будет отвечать Вам сам. Поверьте, дорогой друг, что если он принуждён будет отклонить от себя Ваше предложение, — то это не потому, чтобы он не желал быть для Вас полезным. Его смущает следующая альтернатива: необходимо нужно избрать одно из двух: или бросить все здешние дела и отдаться всецело Браилову, или же отказаться от Вашего предложения. Соединить то и другое действительно трудно и невозможно, как Вы и сами мне писали. Но подумайте, дорогой друг, легко ли ему бросить здесь громадно сложные обязанности главноуправляющего Каменки, которая кормит все семейство Давыдовых, т. е. его мать, его сестёр и братьев с многочисленными детьми, бросить хозяйство своих собственных имений, усложнившееся покупкой нового хутора, с 500 десят[инами] земли? Каменское хозяйство уже 21 год находится в руках Л[ьва] В[асильевича], и для имения будет страшным переворотом уход его. Ввиду семейных отношений ему даже, сколько мне кажется, невозможно будет решиться передать управление Каменки в чужие руки. Ввиду всего этого я предвижу, дорогая моя, что едва ли возможно будет осуществление мысли Вашей отдать Браилов в распоряжение Л[ьва] В[асильевича]. Мне очень грустно сознавать это, очень тяжело разочаровывать Вас в надежде Вашей успокоиться, отдав Браилов в распоряжение честного и знающего человека, — но что же делать, когда обстоятельства складываются так, что Л[ев] В[асильевич] не может совместить дела Каменки с делами Браилова, для которых Вы нуждаетесь в человеке, исключительно ими занимающемся. Впрочем, повторяю, Л[ев] В[асильевич] будет сам отвечать Вам на предложение Ваше. Сегодня приехал Анатолий и сообщил мне известие, глубоко огорчившее меня. Положим, что отпуск Алёша получит в сентябре, и моя мечта пожить в Симаках с ним осуществится, — но полковой командир, у которого Анатолий испрашивал отпуск для Алёши, сказал ему, что государь, бывши в Москве, выразился, что срок солдатской службы слишком короток и что он будет продолжен до 6 лет. Итак, ещё целых 5 лет мне придётся ждать освобождения от обязательной службы человека, утрату которого я чувствую все больше и живее! а 5 лет, — ведь это целая вечность! Про сестру мы имеем сведения довольно утешительные. Хотя она очень слаба, очень ещё страдает от ослабляющего действия вод, — но по всему видно, что лечение идёт нормальным путём и что в конце концов предвидится выздоровление. Но как-только с радостью остановишься на этой мысли, как сейчас же вспомнишь состояние Тани, по-прежнему отравляющей себя морфином и, следовательно, долженствующей вновь быть источником горя для бедной сестры моей! Теперь мы всячески скрываем от сестры правду, — но это очень трудно, и я боюсь, что материнским чутьём сестра догадывается об истине. В таком случае и Карлсбад не поможет. Да, наконец, положим, она вернётся здоровая. А дальше? Я склонен думать, что новые огорчения, новые заботы о дочери очень скоро разрушат пользу лечения. Я продолжаю писать аккомпанименты к концертам Бортнянского и пересмотр его многочисленных сочинений. Работа эта заказана мне Юргенсоном; она так скучна, что иногда раскаиваюсь, что взял её, — но теперь уже не могу взять назад данного слова. Вечером Я очень много говорил с Л[ьвом] В[асильевичем] про дела Ваши, дорогой друг мой! Ему очень трудно решиться отклонить от себя окончательно Ваше предложение. Но необходимость ради Браилова бросить Каменку смущает его. Впрочем, он хочет подробно ознакомиться с присланными Вами сметами и, хорошенько обдумав дело, обстоятельно отвечать Вам. Будьте здоровы, дорогая моя! Призываю на Вас божие благословение. Бесконечно любящий Вас, П. Чайковский