Letter 1418

Tchaikovsky Research
Revision as of 13:25, 12 July 2022 by Brett (talk | contribs) (1 revision imported)
Date 31 January/12 February 1880
Addressed to Anatoly Tchaikovsky
Where written Rome
Language Russian
Autograph Location Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1295)
Publication П. И. Чайковский. Письма к близким. Избранное (1955), p. 241 (abridged)
П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том IX (1965), p. 41–42
Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography (1981), p. 234–235 (English translation; abridged)

Text

Russian text
(original)
Рим  31 янв[аря]
12 ф[евраля]
 1880

Карнавал кончился, и я этому несказанно рад. В последний день сумасшествие и беснование толпы превосходило все, что можно себе представить. На меня все это производило впечат-ление в высшей степени раздражающее и утомляющее. Но зато что за погода все время стояла чудная!

Мне пришлось как раз во время карнавала коптеть над скучной работой, заданной мне К. Ю. Давыдовым. Вчера вечером я её, наконец, кончил и отправил. Само собою разумеется, что ничего, кроме самого' пакостного шума и треска, я ничего не мог выдумать . Зато какую милую итальянскую фантазию для оркестра я сочинил! — прелесть. Вот, скажете, хвастун.

Кондратьев обратился в самого отчаянного кутилу и развратника. Что ни день, у него пьянство и любовные похождения. Он клянётся, что, кроме Рима, нигде нельзя жить. И в самом деле, всем здесь живётся хорошо и привольно. Один я никак не могу войти во вкус Рима, и все меня куда-то отсюда тянет. Могу сказать без всякого преувеличения что моё пребывание здесь есть жертва, принесённая на алтарь братской любви. Но зато меня радует Модест. которому Рим очень нравится, и Коля. для которого Римский климат оказался в выс-шей степени благоприятен. Боже мой, как я все более и более люблю и привязываюсь к этому мальчику! Переворот, совершающийся в семействе Конради, очень беспокоит Модеста. Кто бы мог ожидать? Модест тоскует по Алине Ивановне. Но главное, он страшится Момента, когда Коле придётся раскрыть истину. И действительно, есть о чем задуматься. Мне сначала было очень жаль Алину Ив[ановну]; теперь, вследствие некоторых её писем, — менее, Только не говори ей этого. Правда ли, что Конради хочет взять Велинскую на содержание и просил тебя быть посредником? Ответь мне на этот вопрос, но так, чтобы Модя. который будет читать твоё письмо, не понял, в чем дело. Я знаю это из секретного письма Ал[ииы] И[вановны] ко мне. Если это правда, то неужели ты сказал об этом Алине? Не следовало, Толичка! Письма Г[ермана] К[арловича] к Модесту и к Коле очень много говорят в его пользу.

Я, всё-таки, не могу ничего утвердительного сказать о том, как проведу февраль; обещаюсь только положительно к 1-му марта быть в Петербурге.

Целую крепко и нежно. Володю обнимаю. До свиданья, Толичка!

Твой П. Чайковский