Letter 2519

Tchaikovsky Research
The printable version is no longer supported and may have rendering errors. Please update your browser bookmarks and please use the default browser print function instead.
Date 23 July/4 August 1884
Addressed to Nadezhda von Meck
Where written Skabeyevo
Language Russian
Autograph Location Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 899)
Publication Жизнь Петра Ильича Чайковского, том 2 (1901), p. 652–653 ("25 Jul") (abridged)
П. И. Чайковский. Переписка с Н. Ф. фон-Мекк, том 3 (1936), p. 291–292
П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XII (1970), p. 403–405

Text

Russian text
(original)
Скабеево
23 июля 1884

Дорогой, милый друг!

В последнем письме Вы спрашивали, каково моё мнение о «Saphо» Daudet. Я эту книгу прочёл только теперь в дороге и могу тотчас же высказать мнение о ней. Я давно уже охладел к Доде, а теперь, несмотря на его несомненный и сильный талант, он окончательно упал в моем мнении. Если бы Daudet не поставил во главе книги посвящения сыновьям, давая тем чувствовать, что она должна чему то научить и от чего то предостеречь их, — то, прочтя «Saphо», я бы просто сказал, что Daudet очень бойко и картинно, а вдобавок и с большим сочувствием к герою и героине романа, описал их чувственность и развращённость. Но теперь, помня, кому посвящена книга, я возмущаюсь фарисейством, притворной добродетельностью автора. В сущности, угождая развращённому вкусу своей публики, он цинически откровенно рассказывает, как в Париже занимаются развратом, — а притворяется, что пишет урок для своих сыновей, и хочет, чтобы думали, что им руководили нравственные цели и высокие побуждения оттолкнуть молодых людей от разврата. Побуждение было одно: написать книгу, заманчивую для развращённой французской публики и нажить как можно больше денег. И надо признаться, цель достигнута. Книга будет иметь громадный успех, подобно «Pot-bouille» Zola, романам Gui de Maupassant и произведениям всех вообще адептов новой французской школы. Если хорошенько вникнуть в изображенный автором круг людей и быт их, — то окажется, что под прикрытием внешней правдивости и реализма — сущность романа ложь. Sapho — существо невозможное; по крайней мере, я такого дикого смешения честности с низостью, благородства чувств — с подлостью не встречал. Но всё же автор, видимо, сочувствовал героине своей, и хотя, судя по посвящению, она должна, в конце концов, оттолкнуть и привести в ужас сыновей г. Доде, — но, в действительности, она будет для них привлекательна. Зато ни для сыновей Daudet и ни для кого в мире не могут быть симпатичны добродетельные персонажи романа: скучная и дикая Divonne, невозможные сестры героя, их мать и др[угих]. От всех этих персонажей веет деланностью, искусственностью. Sapho — преувеличенное изображение парижской кокотки, — но всё-таки кое-что в ней списано с действительности. В тех же лицах — нет ничего живого. Бесцветнее всего вышла Irène. Каждый молодой человек, читая роман Доде, поймет, что, в конце концов, Sapho победила в сердце Jean его невесту. Ничем Daudet не выдал своего фарисейства с такой очевидностью, как тем, что Irène, которой мы должны сочувствовать столь же сильно, как ненавидеть Sapho, написана, между тем, так, что невольно мы склоняемся на сторону развратной Sapho.

А засим, большого таланта и мастерства отнять у Доде невозможно, и, конечно, в «Saphо» найдётся десятка 3 превосходно написанных страниц.

Вчера я приехал в Скабеево. Переезд совершился довольно благополучно, но, вследствие царствующей на наших жел[езных] дор[огах] безурядицы, багаж мой, сданный на одной станции Харьково-Азовской линии в Курск, где-то запропал. Начальник ст[анции] в Курске обещался мне всё это устроить, но так как в одном из сундуков находится моя партитура сюиты и эскизы фортеп[ианного] концерта, — то я всё-таки беспокоюсь. Потерянные вещи могут быть заменены, по мере возможности, другими, но как вознаградить и утешить себя, если пропадёт большой многомесячный труд!

Буду, однако ж, верить, что на днях сундуки мои придут в целости. Перед самым моим отъездом из Гранкина я писал Вам, дорогая моя, и надеюсь, что письмо моё дошло до Вас.

Будьте здоровы, бесценный, дорогой друг!! Дай Бог Вам всякого благополучия!

Безгранично любящий Вас,

П. Чайковский