Letter 1406 and Letter 1782: Difference between pages

Tchaikovsky Research
(Difference between pages)
m (1 revision imported)
 
m (Text replacement - "все-таки" to "всё-таки")
 
Line 1: Line 1:
{{letterhead
{{letterhead
|Date=12/24 January–13/25 January 1880
|Date=11/23 June 1881
|To=[[Nadezhda von Meck]]
|To=[[Anatoly Tchaikovsky]]
|Place=[[Rome]]
|Place=[[Kamenka]]
|Language=Russian
|Language=Russian
|Autograph=[[Klin]] (Russia): {{RUS-KLč}} (a{{sup|3}}, No. 624)
|Autograph=[[Klin]] (Russia): {{RUS-KLč}} (a{{sup|3}}, No. 1355)
|Publication={{bib|1901/24|Жизнь Петра Ильича Чайковского ; том 2}} (1901), p. 365–366 (abridged)<br/>{{bib|1935/56|П. И. Чайковский. Переписка с Н. Ф. фон-Мекк ; том 2}} (1935), p. 296–298<br/>{{bib|1965/80|П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений ; том IX}} (1965), p. 26–27
|Publication={{bib|1966/44|П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений ; том X}} (1966), p. 138–139
}}
}}
==Text==
==Text==
Line 11: Line 11:
|Language=Russian
|Language=Russian
|Translator=
|Translator=
|Original text={{right|''Рим''<br/>24/12 янв[аря] 1880}}
|Original text={{right|''Каменка''<br/>11 июня}}
Сегодня утром я получил письмо от ''Соlоnn'a''. Письмо очень любезное и милое, но в нем он извещает меня, что ''завтра, 13/25'' идёт в Châtelet моя симфония. Меня это донельзя, до крайности огорчило. Если б хоть одним днём раньше он мне написал, то я бы поспел ещё отправиться и вовремя приехать в Париж. Конечно, ''Colonn'a'' я винить не могу, ибо, желая обеспечить за собой инкогнито, я ему писал, что здоровье мне мешает присутствовать при исполнении моей симфонии, и он не обязан был хлопотать, чтобы письмо его пришло вовремя. Но мне так досадно, что от меня ускользнул единственный случай прослушать мою симфонию. Я так радовался этому случаю, обещал себе такое наслаждение присутствовать при исполнении её никем не знаемый и не замеченный! Полагаю, дорогой друг, что он и Вас известил не вовремя, ибо Вы, наверное, предупредили бы меня. Нечего делать. Во всяком случае, я очень тронут сочувственными словами ''Colonn'a'' и рад, что симфония пойдёт. Как мне благодарить Вас, мой милый друг, за это благодеяние. Я знаю, что симфония большого успеха иметь не будет, но она заинтересует многих, а это очень важно для распространения моей музыки, которого я не могу не желать всеми силами души.
Анатоша, Ты меня решительно знать не хочешь; вот уже 2 недели, что не имею о тебе никаких известий. Впрочем, знаю кое-что из слов Анны и Веры, а также из писем Юргенсона.


Получил 2 часа тому назад Вашу телеграмму. Благодарю Вас!
Здесь идёт вечная канитель; то Саша, то Таня нездоровы. Разница лишь та, что Таня всегда нездорова по собственной вине, Саша же — положительно всегда по вине (вольной или невольной) Тани. Недавно у Саши был опять приступ камня. Опять испражнения сделались белые, опять боль в боку и желтизна. Все прошло, но вчера Таня (вследствие непослушания и упорства) простудила голову, лежит теперь больна, и уж наверное завтра свалится Саша!


Погода стоит скверная и очень холодная. Вчера выпал снег и пролежал всю ночь. Я уже имею некоторые известия о болезни отца. У него был сильный припадок лихорадки, после которой рассудок его помрачился, и доктор подозревал разжижение мозга. Последние известия от 6-го января. В этот день он хотя почти всех узнавал, но говорил несвязные речи и все ловил что-то руками.
Иногда мне очень хочется хоть ненадолго отсюда уехать, но как только решусь на это, начинаю сожалеть их всех. Конечно, никакой прямой пользы или помощи я им не приношу, — но моё присутствие всё-таки часто бывает довольно нелишнее. Мне хотелось бы проехаться в Москву с тобой и с Лёнькой повидаться, а также с Юргенсоном. Вероятно, я это сделаю, когда Саша уедет, наконец, за границу.
------
{{right|25/13 янв[аря] 1880 г[ода]}}
Сейчас получил разом и Ваше письмо, и «Русскую старину», и телеграмму от ''Colonn'a''. Последняя гласит следующее: «''Symphonie très bien {{sic| acqueillie|accueillie}}: grand succès pour Andante et surtout pour Scherzo; suis heureux vous annoncer cette bonne nouvelle, {{sic|ecrirai|écrirai}} demain''». Это, разумеется, мне очень приятно, и я опять благодарю Вас, Надежда Филаретовна, за все, за все.


Я живо представлял себе и до Вашего письма грустные чувства, которые Вы должны были испытать по поводу разлуки с милыми Вашими сыновьями. Но это горе, которое носит в зародыше и много радостей. Сколько счастья принесёт Вам их приезд на страстной и на каникулы.
Здесь гостил несколько дней ''Циглер'', гусар, которого Вера очень поощряла зимой, а теперь знать не хочет. Зачем его приглашали? решительно не понимаю. Звали также и Ганецкого (Таниного гусара), но он не является. Как грустно видеть, что Саша до того потерялась, что ради -развлечения Тани ''залучает'' к себе дрянных гусарских офицеров. Впрочем, ''Циглер'' очень порядочный человек.


Радуюсь успешному устройству уроков Владислава Альбертовича. Дай Бог ему всякого успеха.
Возвращение Анны праздновали шампанским. Пиши, Толичка, я беспокоюсь о тебе. Целую крепко. Благодарю за Алёшу.
Будьте здоровы, дорогой друг!
{{right|Твой, П. Чайковский}}
 
''Я всё более и более ценю и люблю Нату Плескую''.
Безгранично Вас любящий,
{{right|П. Чайковский}}


|Translated text=
|Translated text=
}}
}}

Revision as of 14:54, 23 April 2020

Date 11/23 June 1881
Addressed to Anatoly Tchaikovsky
Where written Kamenka
Language Russian
Autograph Location Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1355)
Publication П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том X (1966), p. 138–139

Text

Russian text
(original)
Каменка
11 июня

Анатоша, Ты меня решительно знать не хочешь; вот уже 2 недели, что не имею о тебе никаких известий. Впрочем, знаю кое-что из слов Анны и Веры, а также из писем Юргенсона.

Здесь идёт вечная канитель; то Саша, то Таня нездоровы. Разница лишь та, что Таня всегда нездорова по собственной вине, Саша же — положительно всегда по вине (вольной или невольной) Тани. Недавно у Саши был опять приступ камня. Опять испражнения сделались белые, опять боль в боку и желтизна. Все прошло, но вчера Таня (вследствие непослушания и упорства) простудила голову, лежит теперь больна, и уж наверное завтра свалится Саша!

Иногда мне очень хочется хоть ненадолго отсюда уехать, но как только решусь на это, начинаю сожалеть их всех. Конечно, никакой прямой пользы или помощи я им не приношу, — но моё присутствие всё-таки часто бывает довольно нелишнее. Мне хотелось бы проехаться в Москву с тобой и с Лёнькой повидаться, а также с Юргенсоном. Вероятно, я это сделаю, когда Саша уедет, наконец, за границу.

Здесь гостил несколько дней Циглер, гусар, которого Вера очень поощряла зимой, а теперь знать не хочет. Зачем его приглашали? решительно не понимаю. Звали также и Ганецкого (Таниного гусара), но он не является. Как грустно видеть, что Саша до того потерялась, что ради -развлечения Тани залучает к себе дрянных гусарских офицеров. Впрочем, Циглер очень порядочный человек.

Возвращение Анны праздновали шампанским. Пиши, Толичка, я беспокоюсь о тебе. Целую крепко. Благодарю за Алёшу.

Твой, П. Чайковский

Я всё более и более ценю и люблю Нату Плескую.

Retrieved from ‘https://en.tchaikovsky-research.net/index.php?title=Letter_1406&oldid=49809’