Letter 462

Date	29 April/11 May 1876
Addressed to	Modest Tchaikovsky
Where written	Moscow
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1452)
Publication	Жизнь Петра Ильича Чайковского, том 1 (1900), p. 486 (abridged) П. И. Чайковский. Письма к родным (1940), p. 235–236 (abridged) П. И. Чайковский. Письма к близким. Избранное (1955), p. 107–108 (abridged) П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том VI (1961), p. 37–38 Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography (1981), p. 106 (English translation; abridged)

Text

Russian text (original)

29 апреля 1876 г[ода] Милый Модя! Ты не поверишь, как я теперь счастлив, что Сашины роды прошли благополучно. Я о ней болезненно беспокоился и мучился мрачными предчувствиями, которые, как все мои предчувствия, оказались, как видишь, вздорными. Беспокоился я также и [о] тебе. От Губерта имел я известие, что твой Коля уже поехал к тебе. Как-то ты его встретил? Как прошли первые тяжёлые и трудные дни? Я убеждён, что только они одни и будут тебе в тягость. Как только отношения встанут в нормальный свой вид, всякая тягость прекратится и дело пойдёт очень просто. Какой ты странный человек! Немало написал ты мне из-за границы писем, и хоть бы в одном какие-нибудь предположения о будущем? Наконец, в последнем письме ты мне пишешь, что намерен повидаться со мной в Мюнхене. Отчего в Мюнхене? Я в этом городе не намереваюсь быть. Сколько ты времени останешься за границей, все ли время Коля будет находиться при тебе? Где 6удешь жить? На все эти вопросы отвечать тотчас же и с толком. Теперь приходится говорить о себе, а что? Был я «все это время не совсем здоров. Простуда в деревне на охоте все ещё даёт себя чувствовать. У меня периодически появляется лихорадка, последний пароксизм которой был так силен, что доктор усмотрел в ней начало тифа. Все однако ж прошло благополучно, и кажется лихорадка не возвратится. Погода у нас теперь ужасная; представь, что после совершенно июньского тепла наступил январский холод, доходивший до 5 градусов мороза. Я не могу без жалости и ужаса смотреть на деревья, которые было распустились и теперь поблекли; листья свернулись и некоторые почернели. Что из этого будет? Ну как мы останемся летом без зелени. Планов на лето у меня определенных нет потому, что нет в виду денег. Представь, что в эту минуту я опутан сетью долгов, из которых нужно будет непременно выпутаться, а что затем будет, я решительно не знаю. Сегодня я еду на один день в Петербург. Меня вызывают в Дирекцию для переговоров об опере. Клавираусцуг вышел. В среде близких мне людей «Вакула» производит фурор. Танеев уже знает его от доски до доски наизусть. Это меня очень радует, потому что «Вакула» моё любимое детище. Здесь в Москве проживает теперь временно известный тебе Лишин. Недавно он играл мне свою оперу «Граф Нулин». Боже! какая это мерзость. И если б ты знал, как Вообще этот господи мне противен с своею дилетантскою самоуверенностью, дешёвым остроумием и бесцеремонностью обращения. Был здесь недавно брат Коля, для которого я устроил картёжный вечерок. Никол[ай] Льв[ович] был на этом вечере очень забавен, и Коля изъявлял своё у довольствие басовым, рассыпчатым хохотом. День своего рождения я провёл в постели. Шиловский влюблён, сумасшествует и разъехался с Титом, который ревновал и делал сцены. Предмет любви — трактирная служанка, живущая на отдельной квартире на счёт своего любовника. Целую тебя. П. Чайковский