|
|
| Line 1: |
Line 1: |
| {{letterhead
| | German music publisher. |
| |Date=29 June/11 July 1878
| |
| |To=[[Nadezhda von Meck]]
| |
| |Place=[[Verbovka]]
| |
| |Language=Russian
| |
| |Autograph=[[Klin]] (Russia): {{RUS-KLč}} (a{{sup|3}}, No. 2948)
| |
| |Publication={{bib|1901/24|Жизнь Петра Ильича Чайковского ; том 2}} (1901), p. 188 (abridged)<br/>{{bib|1934/36|П. И. Чайковский. Переписка с Н. Ф. фон-Мекк ; том 1}} (1934), p. 379–380<br/>{{bib|1962/102|П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений ; том VII}} (1962), p. 322–323<br/>{{bib|1993/66|To my best friend. Correspondence between Tchaikovsky and Nadezhda von Meck}} (1993), p. 300–301 (English translation)
| |
| }}
| |
| ==Text==
| |
| {{Lettertext
| |
| |Language=Russian
| |
| |Translator=
| |
| |Original text={{right|''Вербовка''<br/>29 июня 1878}}
| |
| В день, когда я послал Вам моё последнее письмо, получил я длинное послание от известной особы. Я не хочу и не могу скрыть от Вас, друг мой, что все эти дни я нахожусь под впечатлением этого послания. Оно все состоит из оскорбительных дерзостей, из совершенно непостижимых бессмыслиц. Оскорбления её до меня, разумеется, не доходят, и я вполне к ним равнодушен; меня беспокоит не это. Но из письма её явствует, что она если не лишилась, то лишается здравого рассудка. Кто знает, до чего она в состоянии дойти! Ввиду этого непостижимого безумия решительно не знаешь, на какой ''ligne de conduite'' следует остановиться. Невозможно догадаться, чего она хочет и чего добивается? Она, кажется, и сама этого не знает. Представьте, что, например, она предлагает мне, чтоб я явился к ней в Москву, чтоб мы вместе с ней отправились к ''людям'' (???) ''и чтоб эти люди нас судили и развели''. При этом она берётся доказать ''людям'', что она ''не виновата'', точно будто я хоть раз в чем-нибудь и когда-нибудь обвинил эту абсолютную невменяемость. Сколько я ни писал ей, что уж пора кончить разъяснения и остаётся только определить мои материальные обязательства относительно её, а она по-прежнему старается в ярких красках описать всю низость и черноту как моей души, так моих братьев и сестры.
| |
|
| |
|
| Я написал ей, что все её письма отныне будут возвращаться к ней нераспечатанными, а все денежные расчёты будут производиться через Юргенсона.
| | Schäffer was the assistant of Tchaikovsky's main German publisher [[Daniel Rahter]], and he corresponded with the composer in the spring of 1889 regarding the proofs of the [[Piano Concerto No. 1]] and the [[String Quartet No. 1]] (though the latter was not subsequently published by [[Rahter]]). After [[Rahter]]'s death in 1891, Schäffer continued to work for the firm, which was now headed by the former's eldest son, Johann Christian Daniel Rather (1873–1925). |
|
| |
|
| Надежда Филаретовна! Я хотел бы уплатить ей в августе ту сумму, которая ей нужна, чтоб не был продан принадлежащий ей по наследству от отца лес. Мне непременно хочется, чтоб она была лишена всякого права обвинять меня в материальных утратах. Но вряд ли мне удастся дать ей эту сумму в виде уплаты помесячной пенсии за несколько лет вперёд. Во всяком случае, мне нетрудно будет из имеющихся в виду средств уплачивать ей 100 р[ублей] в месяц. Только имея в виду эту периодическую уплату, она, угрожаемая лишиться её, в состоянии сдерживать себя от своих преследований. Уплатив её долг и таким образом обеспечив её имущество, я назначу ей 100 рублей пенсии {{*}}, — но условно, т. е. с тем, чтобы она жила в другом городе (что для неё не составляет никакого стеснения, ибо она со всеми родными в ссоре, а друзей у неё нет) и чтобы вела себя так, как бы её не было вовсе, в чем она и должна будет дать подписку. За нарушение же этого условия она будет лишаться части своей пенсии. Если ещё с ней возможен какой-нибудь разговор, то цифрами, ибо слов она решительно не понимает.
| | ==Correspondence with Tchaikovsky== |
| | One letter from Tchaikovsky to Franz Schäffer has survived, dating from 1889, and has been translated into English on this website: |
| | * '''[[Letter 3829a]]''' – 27 March/8 April 1889, from [[Paris]] |
|
| |
|
| Чтобы удовлетворить её, я попрошу Вас или оставить мне в Браилове (если это возможно), или прислать мне 2500 рублей, или же, наконец, прислать мне Вашего Ивана Васильева; впрочем, об этом ещё я буду писать Вам. Ну, теперь пока довольно об этом грустном, убийственном предмете.
| | ==Bibliography== |
| | * {{bib|2001/9}} (2001) |
| | * {{bib|2006/6}} (2006) |
| | * {{bib|2007/7}} (2007) |
| | * {{bib|2012/21}} (2012) |
|
| |
|
| Вербовка мне очень нравится. Я очень доволен, что не вижу, не слышу, не обоняю жидов. После Каменки нельзя достаточно нарадоваться на здешнюю тишину, на чистый воздух и простоту нравов. Собственно моё жилище гораздо менее удобно, чем была моя каменская хатка, где я имел полную возможность уединяться. Здесь нам всем теснее, — но зато и веселее на душе. Днём недостаёт тени: сад молодой, посаженный зятем 5 лет тому назад, — но под вечер и утром очень хорошо. Лес очень далеко отсюда, так что все мои прогулки ограничены полями, — но местность холмистая и не лишённая некоторой живописности.
| | [[Category:People|Schaffer, Franz]] |
| | | [[Category:Correspondents|Schaffer, Franz]] |
| Все было бы хорошо, кабы на душе было совсем покойно. Будущее всё-таки тревожит и пугает меня. Но беспокойство и тревога эта временные. Не теряю надежды, что все уладится.
| | [[Category:Publishers|Schaffer, Franz]] |
| | |
| До свиданья, милый, добрый, горячо любимый друг. Что бы я сделал, кабы судьба не послала мне Вас?
| |
| {{right|Ваш П. Чайковский}}
| |
| -----
| |
| {{*}} как было до сих пор.
| |
| | |
| |Translated text=
| |
| }}
| |
| {{DEFAULTSORT:Letter 0864}}
| |
