Letter 3454
| Date | 31 December 1887/12 January 1888 |
|---|---|
| Addressed to | Yuliya Shpazhinskaya |
| Where written | Lübeck |
| Language | Russian |
| Autograph Location | Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 2095) |
| Publication | П. И. Чайковский. С. И. Танеев. Письма (1951), p. 331–332 П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XIV (1974), p. 317–318 |
Text
| Russian text (original) |
Вы удивитесь, милая, добрая Юлия Петровна, что я пишу Вам из Любека??? Не правди ли, странно? А между тем дело объясняется очень просто. Я страшно устал, измучился от волнений, тоски по родине, постоянного пребывания среди чужих, притом говорящих на плохо известном мне языке, — одним словом, я нуждаюсь в одиночестве, и так как до первой репетиции гамбургского концерта остаётся ещё 5 дней, то я и решился уехать поблизости, в Любек. Как везде в Германии, здесь оказалась превосходная гостиница, и вот, со вчерашнего дня я наслаждаюсь одиночеством и свободой. Конечно, оно печально будет сегодня встречать Новый год в номере гостиницы и на чуж6ине, — но зато я вот уже 40 часов не раскрывал рта для немецкой речи, имею в виду ещё несколько дней молчания, а это для меня было просто необходимо и, наверное, освежит и придаст новые силы. В Лейпциге я имел большой успех. Нужно Вам сказать, что Лейпциг есть музыкальный центр Германии, что знаменитые концерты Гевандгауза в высшей степени консервативны и что победить предубеждение тамошней публики против новых композиторов вообще и русского в особенности было, делом для меня очень важным. Победа оказалась решительной. Другое Лейпцигское музыкальное учрежденье устроило мне торжество; это было в так называемом Liszt-Verein, где веет духом новизны и где я давно уже в большой милости. После Лейпцига был в Берлине, где шли переговоры о большом торжественном концерте из моих сочинений, имеющем состояться 8 февр[аля]/27 янв[арья] в тамошнем Филармоническом обществе. Затем приехал в Гамбург; там все тоже решено насчёт моего концерта 20/8 янв[аря], а покамест приехал сюда отдохнуть. Откуда берутся у человека силы, коих он сам в себе не представляет. Если бы мне сказали 5 лет тому назад, что я моту проделать все то, что проделываю теперь, я бы расхохотался, до того это несогласно с моей натурой. А между тем вот проделываю, 11 даже, покамест, по-видимому, не в ущерб своему здоровью. Вначале я страдал от невыносимой, смертельной-тоски и право чуть-чуть не решился было все бросить и уехать куда-нибудь в русскую глушь. Но в Лейпциге, к счастью, я нашёл в семействе скрипача Бродского и у молодого пианиста Зилоти такое живое, родственное сочувствие и любовь, — что это обстоятельство придало мне много силы и бодрости. Что может быть выше, лучше, божественнее, как добрые русские, особенно женские души!!! Кстати, о милых женских душах. По совету Модеста я не читал Бергу Вашей повести, ибо, несмотря на несомненный Ваш талант, она требует переделки; так мне посоветовал Модест. Послали ли Вы ему детскую повесть? Я поручил ему заботы о ней. А меня, ради Бога, простите, чта из Питера не успел написать Вам. Ради Бога, пишите мне; я очень нуждаюсь в этом. Адрес: Berlin, Leipziger Strasse 37, Bote u[nd]] Bock, для передачи мне. Всем Вашим поклон и поздравления с Новым годом. Простите, чта пишу мала. Разом нужно массу писем написать. Ваш П. Чайковский |
