Letter 2256

Date	7/19 April 1883
Addressed to	Modest Tchaikovsky
Where written	Paris
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1690)
Publication	П. И. Чайковский. Письма к близким. Избранное (1955), p. 292 (abridged) П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XII (1970), p. 108–109 (abridged) Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography (1981), p. 286–287 (English translation; abridged)

Text and Translation

Russian text (original)

English translation By Brett Langston

7 апреля, четверг Я думаю, Модичка, лучше всего, я если напишу тебе в стиле своего дневника. Проводив тебя, пошёл в ближайшее кафе и написал письмо Над[ежде] Филар[етовне]. Оттуда прошёл в Eden-Concert, где опять не слышал кого хотелось, но зато очень смеялся глупой, но забавной до невозможности пиэсе: «Les bottes de mon père». Затем выпив 2 стакана пуншу, получил охоту гулять и пошёл на бульвар. Там меня заинтересовал Антон, гулявший около «Café de la Paix»: я стал следить за всеми его манёврами, и это было весьма любопытно. Наконец, вообразив что я совершенно от него обеспечен, ибо, по-видимому, он не узнавал меня, я без должных предосторожностей направился к дому, как вдруг Антон, сидевший на скамеечке с негром, узнал меня и пристал. Негр тоже клянчил, и ему было дано 1½ фр[анка]. Антон объяснил мне, что негр славится в известном мире феноменальной величиной некоторых принадлежностей. Дома застал невероятный беспорядок вследствие того, что все твои вещи были кое-как сложены у меня. Все это я убрал и лёг спать в 3 часа. Встал в 8 в отвратительном состоянии духа. Однако ж, вымывшись и напившись чаю, пришёл в себя и писал. Завтракал где-то около оперы неважно. Так как нужно было к Тане везти кипу книг, то я сначала прошёлся, потом зашёл домой, взял книги и письма (в том числе прелестное от Наты) и поехал к Тане. Застал их в саду в самом приятном и весёлом настроении. Ничего нового. Сидел, болтал и гулял по саду. Домой вернулся только в 5-ом часу и работал до 7½ [часов]. Неблагодарное человечество! Я постоянно кляну эту работу, мечтаю покончить, тягощусь ею, а что бы я без неё делал? Страстное желание поехать в Россию с готовой совершенно оперой не только занимает всё моё время, но и всё мои мысли, и этой надоевшей работе я обязан тем, что сносно живу при таких неблагоприятных обстоятельствах! Обедал в «Taverne de Londres»: очень хорошо и недорого; за десертом ел землянику с каким-то особенным pot de crème в форме пирамиды с крышечкой, привязанной эластическими тесёмками. Как досадно, что ты не имел случая таким образом насладиться земляникой. Потом прошёл в Пале Рояль, а теперь сижу в Café близ «Comédie Française» и пишу это письмо. Самые грустные минуты дня были сегодня утром после пробуждения и под вечер, когда стало темнеть. Телеграмма твоя пришла удивительно вовремя, т. е. в 10 часов, и весьма способствовала ободрению падавшего духа. Хотел идти в «Athénée» но раздумал. Лучше отправлюсь домой, почитаю «Bonheur des dames» и пораньше лягу спать. Ты теперь уже в Берлине. Но как ещё долго до Питера. Я буду в субботу наслаждаться мыслью, что ты приехал. Прощай, целую тебя и Колю крепко. До скорого свиданья. Твой П. Ч. Погода целый день была мрачная и дождливая.

7 April, Thursday I think, Modichka, that it's best of all if I write to you in the style of a diary. After seeing you off, I went to the nearest café, and wrote a letter to Nadezhda Filaretovna. From there I went to the Eden-Concert, where again I didn't hear who I wanted, but I laughed a lot at the silly, but incredibly funny play: "Les bottes de mon père". Then after drinking 2 glasses of punch, I had the urge to go for a stroll, and went along the boulevard. There my interest was caught by Anton, who was walking near the "Café de la Paix"; I began to watch all his manoeuvres, and these were most intriguing. Finally, imagining that I was completely safe from him, because, he seemed not to recognise me, without taking due precautions I headed home, when suddenly Anton, who was sitting on a bench with a negro, recognised and approached me. The negro also begged, and he was given 1½ francs. Anton explained to me that the negro is famous in the known world for the phenomenal size of certain appendages. At home I found incredible disorder, due to the fact that all your things were somehow piled up with mine. I put all this away and went to bed at 3 o'clock. I rose at 8 in a foul mood. However, after washing and drinking tea, I came to my senses and wrote. I had lunch somewhere unimportant near the opera. Since I had a pile of books to take to Tanya, I wandered round first, then went home, collected the books and letters (including a lovely one from Nata) and went to see Tanya. I found them in the garden in the most pleasant cheerful mood. There's nothing new. I sat, chatted, and strolled around the garden. I only returned home at 5 o'clock, and worked until 7.30. Ungrateful humanity! I constantly curse this work, I'm burdened by it, I dream of finishing it, but what would I do without it? This passionate desire to go to Russia with a completely finished opera not only occupies all my time, but also all my thoughts, and it's due to this tedious work that I'm living tolerable amidst such unfavourable circumstances! I had dinner at the "Taverne de Londres"; it's very good and inexpensive; for desert I ate strawberries with some special pot de crème in the shape of a pyramid, with a lid tied with elastic bands. What a pity you didn't have the chance to enjoy strawberries like this. Then I went to the Palais Royal, and now I'm sitting in the Café near the "Comédie Française" and writing this letter. The saddest moments of the day were this morning after waking up, and in the evening, when it became dark. Your telegram came at an incredibly good time, i.e. at 10 o'clock, and greatly helped to boost my flagging spirits. I wanted to go to the "Athénée" but changed my mind. It's best if I go home, read "Bonheur des dames" and go to bed early. You are now already in Berlin. But how long before you're in Piter? On Saturday I'll be enjoying the thought that you've arrived. Farewell, I kiss you and Kolya warmly. See you soon. Yours P. T. The weather has been gloomy and rainy all day.