Bibliography (1983/11) and Letter 845: Difference between pages

Tchaikovsky Research
(Difference between pages)
m (1 revision imported)
 
m (Text replacement - "все-таки" to "всё-таки")
 
Line 1: Line 1:
<includeonly>К проблеме дялога в опере. На материале лирико-психологической оперы П. И. Чайковского</includeonly><noinclude> {{bibitem  |id=1983/11  |Contributors=Belenkova, I. Ya. (author) |Title=К проблеме дялога в опере. На материале лирико-психологической оперы П. И. Чайковского    |Imprint=Leningrad : Государственный институт театра, музыка и кинематографий, 1983 |Extent=200 p.   |Format=Dissertation |Language=Russian |Notes=Dissertation (Leningrad Institute of Theatre, Music and Cinematography)  }}   [[Category:Bibliography (1983)]] {{DEFAULTSORT:Bibliography (1983/011)}}</noinclude>
{{letterhead
|Date=28 May/9 June 1878
|To=[[Aleksandra Davydova]]
|Place=[[Brailov]]
|Language=Russian
|Autograph=[[Saint Petersburg]] (Russia): {{RUS-SPsc}} (ф. 834, ед. хр. 17, л. 64–65)
|Publication={{bib|1940/210|П. И. Чайковский. Письма к родным ; том 1}} (1940), p. 418–419<br/>{{bib|1962/102|П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений ; том VII}} (1962), p. 286–287
}}
==Text==
{{Lettertext
|Language=Russian
|Translator=
|Original text={{right|''Браилов''<br/>''28 мая''}}
Ты меня спрашиваешь, моя голубушка, ''решусь'' ли я вернуться отсюда в свою хату? Да я бы сию же минуту полетел в эту хату с величайшим блаженством, если б можно было. Неужели ты думаешь, что потому, что здесь больше роскоши, чему Вас, так я не стремлюсь к вам душою. Нет никакого сомнения, что дом, местоположение, сад, окрестности, все здесь гораздо лучше, чем в Каменке. Я никогда не любил самую Каменку, а. теперь, с тех пор как там изволила провести два месяца одна особа, мне кажется, что и самый воздух каменский отравлен. Но все это я забываю, со всеми недостатками Каменки мирюсь. потому, что там живете Вы, т. е. самые близкие и дорогие для меня люди. Что касается специально моей ''хаты'', то я её даже очень люблю. Она и сама по себе мила, и очень удобна для занятий.
 
Моё положение теперь адски глупое, и, несмотря на все хорошие стороны моей здешней жизни, я начинаю сильно суетиться, беспокоиться и даже злиться. Решительно не знаю, что делать. По делу развода мне кажется необходимым тотчас же ''ковать железо'' пока горячо. Поэтому, как это мне ни противно, а я должен уехать в Москву. Но ехать туда, не зная, что, и как ''деньги'', — нельзя. Между тем я ещё не получил ответа на моё письмо к M[ada]me Мекк, где я ей возвестил о согласии А[нтонины] И{вановны] и спросил, как поступить с 10 тысячами. Уехать, не дождавшись ответа, тоже нельзя, ибо наши письма могут разъехаться, да, наконец, она, может быть, пришлёт мне деньги сюда. Не будь во всем этом несвоевременного> отпуска Анатолия, большой беды бы не было. Но ''он в Москве'' и он мне в Москве будет нужен. Я телеграфировал ему, чтоб дожидался меня, и боюсь, что ему ждать придётся долго, да и совестно отнимать у него время от отпуска и заставлять по-пустому жить в Москве. Таким образом, все последние дни я нахожусь в возбуждённом и тревожном состоянии, которое отравляет мне все удовольствие. Кроме того, я испытываю какое-то тяжёлое и неловкое ощущение, чувствуя себя в эту минуту в безусловной зависимости от M[ada]me Мекк. Я знаю, что этот ложный стыд ни на чем не основан. Она делает это с такой дружбой, с такой искренней любовью, она так богата и т. д. — а всё-таки неловко и совестно.
 
Я недавно воротился из поездки в лес с чаем. Прогулка была бесподобная, и, будь я покоен, наслаждения было бы бездна. Но я торопился домой в надежде получить какое-нибудь известие, способное разъяснить мне вопрос, что делать? Приезжаю. Дворецкий говорит, что была ''телеграмма'' на имя ''Зайковского'', поэтому он её отправил назад. Дурак! Нет сомнения, что это ко мне. Я заставил его послать назад в Жмеринку и теперь должен ждать 2 часа!
 
Ах, с каким восторгом я бы теперь очутился среди вас!
 
Всех целую и обнимаю. Когда дело разъяснится, я дам знать. Целую твою ручку.
{{right|П. Чайковский}}
 
|Translated text=
}}
{{DEFAULTSORT:Letter 0845}}

Revision as of 12:38, 25 January 2020

Date 28 May/9 June 1878
Addressed to Aleksandra Davydova
Where written Brailov
Language Russian
Autograph Location Saint Petersburg (Russia): National Library of Russia (ф. 834, ед. хр. 17, л. 64–65)
Publication П. И. Чайковский. Письма к родным (1940), p. 418–419
П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том VII (1962), p. 286–287

Text

Russian text
(original)
Браилов
28 мая

Ты меня спрашиваешь, моя голубушка, решусь ли я вернуться отсюда в свою хату? Да я бы сию же минуту полетел в эту хату с величайшим блаженством, если б можно было. Неужели ты думаешь, что потому, что здесь больше роскоши, чему Вас, так я не стремлюсь к вам душою. Нет никакого сомнения, что дом, местоположение, сад, окрестности, все здесь гораздо лучше, чем в Каменке. Я никогда не любил самую Каменку, а. теперь, с тех пор как там изволила провести два месяца одна особа, мне кажется, что и самый воздух каменский отравлен. Но все это я забываю, со всеми недостатками Каменки мирюсь. потому, что там живете Вы, т. е. самые близкие и дорогие для меня люди. Что касается специально моей хаты, то я её даже очень люблю. Она и сама по себе мила, и очень удобна для занятий.

Моё положение теперь адски глупое, и, несмотря на все хорошие стороны моей здешней жизни, я начинаю сильно суетиться, беспокоиться и даже злиться. Решительно не знаю, что делать. По делу развода мне кажется необходимым тотчас же ковать железо пока горячо. Поэтому, как это мне ни противно, а я должен уехать в Москву. Но ехать туда, не зная, что, и как деньги, — нельзя. Между тем я ещё не получил ответа на моё письмо к M[ada]me Мекк, где я ей возвестил о согласии А[нтонины] И{вановны] и спросил, как поступить с 10 тысячами. Уехать, не дождавшись ответа, тоже нельзя, ибо наши письма могут разъехаться, да, наконец, она, может быть, пришлёт мне деньги сюда. Не будь во всем этом несвоевременного> отпуска Анатолия, большой беды бы не было. Но он в Москве и он мне в Москве будет нужен. Я телеграфировал ему, чтоб дожидался меня, и боюсь, что ему ждать придётся долго, да и совестно отнимать у него время от отпуска и заставлять по-пустому жить в Москве. Таким образом, все последние дни я нахожусь в возбуждённом и тревожном состоянии, которое отравляет мне все удовольствие. Кроме того, я испытываю какое-то тяжёлое и неловкое ощущение, чувствуя себя в эту минуту в безусловной зависимости от M[ada]me Мекк. Я знаю, что этот ложный стыд ни на чем не основан. Она делает это с такой дружбой, с такой искренней любовью, она так богата и т. д. — а всё-таки неловко и совестно.

Я недавно воротился из поездки в лес с чаем. Прогулка была бесподобная, и, будь я покоен, наслаждения было бы бездна. Но я торопился домой в надежде получить какое-нибудь известие, способное разъяснить мне вопрос, что делать? Приезжаю. Дворецкий говорит, что была телеграмма на имя Зайковского, поэтому он её отправил назад. Дурак! Нет сомнения, что это ко мне. Я заставил его послать назад в Жмеринку и теперь должен ждать 2 часа!

Ах, с каким восторгом я бы теперь очутился среди вас!

Всех целую и обнимаю. Когда дело разъяснится, я дам знать. Целую твою ручку.

П. Чайковский