Bibliography (1982/42) and Letter 717: Difference between pages

Tchaikovsky Research
(Difference between pages)
m (Text replacement - "<br>" to "<br/>")
 
No edit summary
 
Line 1: Line 1:
<includeonly>Евгений Онегин П. И. Чайковского. Очерки</includeonly><noinclude> {{bibitem  |id=1982/42  |Contributors=Sholp, Aleksandra Yevgenyevna (author) |Title=Евгений Онегин П. И. Чайковского. Очерки    |Imprint=Leningrad : Музыка, 1982 |Extent=168 p. ; music  |Format=Book |Language=Russian  |Reviews={{bib|1984/57}} (1984)<br/>{{bib|1984/66}} (1984) }}   [[Category:Bibliography (1982)]{{DEFAULTSORT:Bibliography (1982/042)}}</noinclude>
{{letterhead
|Date=5/17 January 1878
|To=[[Aleksandra Davydova]]
|Place=[[San Remo]]
|Language=Russian
|Autograph=[[Saint Petersburg]] (Russia): {{RUS-SPsc}} (ф. 834, ед. хр. 17, л. 56–57)
|Publication={{bib|1940/210|П. И. Чайковский. Письма к родным ; том 1}} (1940), p. 348 <br/>{{bib|1955/37|П. И. Чайковский. Письма к близким}} (1955), p. 139–140 <br/>{{bib|1962/102|П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений ; том VII}} (1962), p. 24–25''<br/>{{bib|1981/81| Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography}}'' (1981), p. 137 (English translation)
}}
==Text==
{{Lettertext
|Language=Russian
|Translator=
|Original text={{right|''San-Remo''<br/>5/17 янв[аря] 1878}}
Вот уже шестой день, что мы живём в San-Remo, милая и дорогая моя Саша. Вспоминали не раз, что и ты здесь была. Мы устроились не особенно роскошно, но и не дурно. С первого же дня установился порядок, от которого мы больше не отступаем. Свиданье с Модестом и Колей было очень отрадно для меня. Я ужасно люблю Колю и с каждым днём люблю все больше и больше. Модест как воспитатель тоже радует меня. Иногда за его строгости я даже сержусь на него, — но потом сознаю, что иначе и нельзя. Коля очень полюбил Алёшу, и так как Алёше можно доверить его, то это позволяет Модесту ходить со мной каждый вечер делать вечернюю прогулку, которые теперь восхитительны, так как луна полная. Нечего и говорить, что климат очаровательный; местность великолепная, но, несмотря на все это, я не могу сказать, чтоб Сан-Ремо мне особенно нравилось. Я сделался болезненно впечатлителен, и так как первые дни здесь я был очень расстроен, то теперь уже не могу изгладить первого впечатления. Все равно. С Модестом и Колей я готов жить, где угодно. В Сан-Ремо очень дорого, и я отчасти рад этому обстоятельству, так как оно заставит нас недели через три покинуть здешние места и переехать в Швейцарию, в Кларан, куда меня тянет и где ''вдвое'' дешевле. Состояние моё вообще хорошо. Я совершенно здоров, но не нервами, которые, к сожалению, на каждом шагу дают себя знать. Время, время и время — единственное лекарство. Я очень много работаю. Симфонию я кончил и теперь. дописываю оперу. Возвращусь в Россию, окончивши эти два большие труда. В Россию! При этой мысли в сердце происходит приятное щекотание. Нужно пожить ''поневоле'' за границей, чтобы вполне понять, до чего любишь свою родину. Но до этого ещё далеко, месяца три, четыре. Как-то вы все поживаете, мои дорогие? Застанет ли тебя это письмо в Каменке? Что Анна, милая Анна, как-то с ней порешили. Всех обнимаю и целую.
{{right|П. Чайковский}}
 
|Translated text=
}}
 
{{DEFAULTSORT:Letter 0717}}

Revision as of 21:47, 2 December 2019

Date 5/17 January 1878
Addressed to Aleksandra Davydova
Where written San Remo
Language Russian
Autograph Location Saint Petersburg (Russia): National Library of Russia (ф. 834, ед. хр. 17, л. 56–57)
Publication П. И. Чайковский. Письма к родным (1940), p. 348
П. И. Чайковский. Письма к близким. Избранное (1955), p. 139–140
П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том VII (1962), p. 24–25
Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography
(1981), p. 137 (English translation)

Text

Russian text
(original)
San-Remo
5/17 янв[аря] 1878

Вот уже шестой день, что мы живём в San-Remo, милая и дорогая моя Саша. Вспоминали не раз, что и ты здесь была. Мы устроились не особенно роскошно, но и не дурно. С первого же дня установился порядок, от которого мы больше не отступаем. Свиданье с Модестом и Колей было очень отрадно для меня. Я ужасно люблю Колю и с каждым днём люблю все больше и больше. Модест как воспитатель тоже радует меня. Иногда за его строгости я даже сержусь на него, — но потом сознаю, что иначе и нельзя. Коля очень полюбил Алёшу, и так как Алёше можно доверить его, то это позволяет Модесту ходить со мной каждый вечер делать вечернюю прогулку, которые теперь восхитительны, так как луна полная. Нечего и говорить, что климат очаровательный; местность великолепная, но, несмотря на все это, я не могу сказать, чтоб Сан-Ремо мне особенно нравилось. Я сделался болезненно впечатлителен, и так как первые дни здесь я был очень расстроен, то теперь уже не могу изгладить первого впечатления. Все равно. С Модестом и Колей я готов жить, где угодно. В Сан-Ремо очень дорого, и я отчасти рад этому обстоятельству, так как оно заставит нас недели через три покинуть здешние места и переехать в Швейцарию, в Кларан, куда меня тянет и где вдвое дешевле. Состояние моё вообще хорошо. Я совершенно здоров, но не нервами, которые, к сожалению, на каждом шагу дают себя знать. Время, время и время — единственное лекарство. Я очень много работаю. Симфонию я кончил и теперь. дописываю оперу. Возвращусь в Россию, окончивши эти два большие труда. В Россию! При этой мысли в сердце происходит приятное щекотание. Нужно пожить поневоле за границей, чтобы вполне понять, до чего любишь свою родину. Но до этого ещё далеко, месяца три, четыре. Как-то вы все поживаете, мои дорогие? Застанет ли тебя это письмо в Каменке? Что Анна, милая Анна, как-то с ней порешили. Всех обнимаю и целую.

П. Чайковский