Letter 3778

Date	30 January/11 February 1889
Addressed to	Modest Tchaikovsky
Where written	Cologne
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1901)
Publication	Жизнь Петра Ильича Чайковского, том 3 (1902), p. 291 (abridged) П. И. Чайковский. Письма к близким. Избранное (1955), p. 413 П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XV-А (1976), p. 37–38 Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography (1981), p. 414 (English translation)

Text and Translation

Russian text (original)

English translation By Brett Langston

Кёльн 30 января/11 февр[аля 18]89 30 января! Это ужасно! Ещё два месяца!!! С утра до вечера я только и думаю о том, как бы скорее прошло время и как бы дожить до 8-го апр[еля] по новому стилю! Скучаю ужасно, до отчаяния и безумия. Может быть, потом обойдётся. В Берлине провёл трое суток. Здесь нахожусь уже второй день. Сегодня была первая репетиция. На репетиции шло очень хорошо; оркестр превосходнейший, и три часа, проведённые там, были очень приятны, за исключением первого волнения и конфуза. Но как только я пришёл домой, началась та же тоска и то же упорное стремление перелететь на 8 апреля. Если б не Вася, то я бы наверное не дотянул бы до тех пор и уехал бы через дней десять после берлинского концерта домой. Но мысль о Васе удерживает меня. Будь я богат, я бы выписал его. А, впрочем, повторяю, может быть, все это пройдёт. Завтра концерт, послезавтра еду в Франкфурт, через два дня потом в Дрезден, из Дрездена на 2 дня в Лейпциг для свидания с Бродским, потом Берлин, Гамбург. Потом будет дней 8 отдыха; я на них очень рассчитываю и думаю жить около Женевы и работать. Потом Париж, где буду ждать с восторгом Васю! Целую тебя, голубчик Модя! Сегодня всю ночь видел во сне Боба, при необычайно поэтической обстановке, и беспрестанно его сегодня вспоминаю. Количку нежно целую. П. Чайковский

Cologne 30 January/11 February 1889 30 January! This is terrible! Two more months!!! From morning to evening my only thought is about how time could pass more quickly and how I can survive until 8th April (new style). I'm terribly homesick, to the point of despair and madness. Perhaps it will pass. I spent three days in Berlin. This is my second day here. The first rehearsal was today; it went very well; the orchestra is excellent, and the three hours I spent there were very pleasant, except for the initial agitation and embarrassment. But as soon as I came home, the same homesickness and the same persistent desire to fly to 8 April started up. Were it not for Vasya, I surely wouldn't have made it this far, and I would have been home ten days after the Berlin concert. But the thought of Vasya stops me. If I were rich, then I'd write it off. But anyway, I repeat, perhaps all this will pass. The concert is tomorrow, the day after I'm going to Frankfurt, two days after that to Dresden, from Dresden for 2 days in Leipzig to meet Brodsky, then to Berlin and Hamburg. Then I'll have 8 days of rest; I'm very much counting on them, and thinking of staying near Geneva and working. Then it's Paris, where I'll eagerly wait for Vasya. I kiss you, golubchik Modya! Last night I had a dream about Bob, in unusually poetic circumstances, and I've been remembering him continually today. I kiss Kolichik tenderly. P. Tchaikovsky