Letter 2428 and Letter 1411: Difference between pages

Tchaikovsky Research
(Difference between pages)
No edit summary
 
m (Text replacement - "any event" to "any case")
 
Line 1: Line 1:
{{letterhead
{{letterhead
|Date=7/19 February 1884
|Date=22 January/3 February 1880
|To=[[Modest Tchaikovsky]]
|To=[[Anatoly Tchaikovsky]]
|Place=[[Berlin]]
|Place=[[Rome]]
|Language=Russian
|Language=Russian
|Autograph=[[Klin]] (Russia): {{RUS-KLč}} (a{{sup|3}}, No. 1730)
|Autograph=[[Klin]] (Russia): {{RUS-KLč}} (a{{sup|3}}, No. 1293)
|Publication={{bib|1955/37|П. И. Чайковский. Письма к близким}} (1955), p. 303<br/>{{bib|1970/86|П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений ; том XII}} (1970), p. 310–311<br/>{{bib|1981/81|Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography}} (1981), p. 298–299 (English translation; abridged)
|Publication={{bib|1955/37|П. И. Чайковский. Письма к близким}} (1955), p. 240 (abridged)<br/>{{bib|1965/80|П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений ; том IX}} (1965), p. 34<br/>{{bib|1981/81|Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography}} (1981), p. 233 (English translation; abridged)
}}
}}
==Text and Translation==
==Text and Translation==
Line 11: Line 11:
|Language=Russian
|Language=Russian
|Translator=Brett Langston
|Translator=Brett Langston
|Original text={{right|''7 ф[евраля] 1884<br/>''Берлин''}}
|Original text={{right|{{datestyle|''Рим''|3 ф[евраля]|22 я[нваря]|1880}}}}
Какая скучная эта дорога, и как она меня утомила. Состояние духа было очень грустное, особенно в первый день. Жаль было всех, с кем пришлось расстаться, и одиночество несколько пугало меня, а в последний день начались страхи и беспокойство за «''Мазепу''» в Петербурге. Твоя депеша была ''сущим благодеянием''; когда я приехал, она уже ожидала меня. Сегодня всё утро был в нерешимости, куда ехать, н, наконец, решил в пользу Парижа; хочу там разузнать, где Коля и Анна Мекки, и если они в Италии, то ехать туда, где они, ибо чувствую, что при теперешнем состоянии вполне одинок быть не могу. Ощущение ''заграничности'' на этот раз слабее, чем когда-либо. Ах, если бы ты или ''Алёша'' были co мной! Мне хочется из Неаполя поехать морем в Одессу и Каменку; в мае съездить в Москву и за вами в Петербург. А впрочем увидим! Пиши в ''Париж'' в Richepanse.
{{centre|Милый мой Тотоша!}}  
Жду с нетерпением от тебя письма, чтобы сообразить и решить мои дальнейшие планы. Модест тоже находится теперь в некоторой зависимости от меня, ибо если я не сейчас возвращаюсь в Россию, то мы вместе поедем в Неаполь; если же я прямо отсюда стану направляться на север, то он, вероятно, останется в Риме. Деньги у меня теперь есть, и я совершенно свободен. Во всяком случае, я останусь за границей только февраль, а к 1-му марта приблизительно буду в Питере. Но только, ради Бога, поскорей письмо.


Целую и обнимаю тебя от всей души.
Насчёт денег скажу тебе, что я страшно протранжирился. Я получил теперь вперёд за 4 месяца. 1-го апреля получу ещё вперёд за 4 месяца, заплачу все долги, и затем до 1-го октября у меня не будет ни одной коп[ейки], и я хочу прожить безвыездно все лето в Каменке.
{{right|Твой, П. Чайковский}}


|Translated text={{right|''7 February 1884<br/>''[[Berlin]]''}}
От Бесселя получил ответ, довольно ловко написанный, но никакого решения теперь не приму; оставлю до личного свидания.
How tedious this journey is, and how much it's exhausted me. My mood was very miserable, particularly on the first day. I felt sorry for everyone whom I had to leave behind, and the solitude rather frightened me, then on the last day I started fretting and and worrying about "''[[Mazepa]]''" in [[Petersburg]]. Your dispatch was a ''godsend''; it was already waiting for me when I arrived. All this morning I couldn't make my mind up about where to go, but I finally decided in favour of [[Paris]]; I want to find out if [[Nikolay von Meck|Kolya]] and [[Anna von Meck|Anna Meck]] are there, and if they're Italy, then go to them there, because I feel that in my present state I can't be completely alone. The sensation of being ''abroad'' is weaker this time than ever. Oh, if only your or ''[[Alyosha]]'' were with me! I want to go by sea from [[Naples]] to [[Odessa]] and [[Kamena]]; in May, I'm going to [[Moscow]] and to see you to [[Petersburg]]. But we'll see! Write to the Richepanse in ''[[Paris]]''.


I kiss and hug you with all my heart.
Карнавал вполне разгаре. Мне совсем не нравится это бешенство, но я всё-таки рад, что видел его. У нас есть балкон на ''Corso'', с которого все чудесно видно. Но ты не можешь себе представить, до чего доходит это беснование. По ''Corso'' идти чистое мучение. Отовсюду тебе в лицо и в голову бросают массы мучных шариков, из коих некоторые причиняют сильную боль, не Боже сохрани рассердиться, тогда забросают просто до смерти. Я пришёл сегодня оттуда весь в муке, как лабазник. Не что удивительно, так это погода — совершенное лето; смешно и подумать, что я ещё увижу в Петербурге снег и санки.
{{right|Yours, P. Tchaikovsky}}
 
Целую тебя, голубчик мой, а также Володю.
{{right|Твой П. Чайковский}}
 
|Translated text={{right|{{datestyle|''[[Rome]]''|3 February|22 January|1880}}}}
{{centre|My dear [[Totosha]]!}}
I'm looking forward to a letter from you so that I can ponder and decide on my future plans. [[Modest]] also finds himself now rather dependent on me, because if I don't return to Russia now, then we'll go to [[Naples]] together; if I start making my way directly north from here, then he'll probably remain in [[Rome]]. I now have the money and am completely free. In any case, I'll only be staying abroad in February, and by 1st March or thereabouts I'll be in [[Piter]]. But for God's sake, hurry up and write.
 
As for the money, I'll tell you that I've squandered it terribly. I've now received 4 months in advance. On 1st April I'll receive a further 4 months in advance, paying off all my debts, and until 1st October I won't have a single kopek, and I want to live at [[Kamenka]] the whole summer without leaving.
 
I received a reply from [[Bessel]], quite artfully written. But I won't make any decision whatsoever for now; I'll leave it until we meet in person.
 
The carnival is in full swing. I don't care for this madness at all, but I'm glad to have seen it all the same. We have a balcony on the ''Corso'' which has a wonderful view. But you can't imagine the extent of this madness. Walking along the ''Corso'' is pure torment. Masses of dough balls are thrown at your face and head from everywhere, some of which can be very painful; God forbid you get angry, then they simply pelt you to death. I came back from there today, covered in flour, like meadowsweet. What's not so surprising is the weather — perfectly summerlike; it's funny to think that I'll still be seeing snow and sleds in [[Petersburg]].
 
I kiss you, my golubchik, and Volodya too.
{{right|Yours P. Tchaikovsky}}
}}
}}

Latest revision as of 11:23, 29 February 2024

Date 22 January/3 February 1880
Addressed to Anatoly Tchaikovsky
Where written Rome
Language Russian
Autograph Location Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1293)
Publication П. И. Чайковский. Письма к близким. Избранное (1955), p. 240 (abridged)
П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том IX (1965), p. 34
Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography (1981), p. 233 (English translation; abridged)

Text and Translation

Russian text
(original) 		English translation
By Brett Langston
Рим  3 ф[евраля]
22 я[нваря] 		 1880

Милый мой Тотоша!

Жду с нетерпением от тебя письма, чтобы сообразить и решить мои дальнейшие планы. Модест тоже находится теперь в некоторой зависимости от меня, ибо если я не сейчас возвращаюсь в Россию, то мы вместе поедем в Неаполь; если же я прямо отсюда стану направляться на север, то он, вероятно, останется в Риме. Деньги у меня теперь есть, и я совершенно свободен. Во всяком случае, я останусь за границей только февраль, а к 1-му марта приблизительно буду в Питере. Но только, ради Бога, поскорей письмо.

Насчёт денег скажу тебе, что я страшно протранжирился. Я получил теперь вперёд за 4 месяца. 1-го апреля получу ещё вперёд за 4 месяца, заплачу все долги, и затем до 1-го октября у меня не будет ни одной коп[ейки], и я хочу прожить безвыездно все лето в Каменке.

От Бесселя получил ответ, довольно ловко написанный, но никакого решения теперь не приму; оставлю до личного свидания.

Карнавал вполне разгаре. Мне совсем не нравится это бешенство, но я всё-таки рад, что видел его. У нас есть балкон на Corso, с которого все чудесно видно. Но ты не можешь себе представить, до чего доходит это беснование. По Corso идти чистое мучение. Отовсюду тебе в лицо и в голову бросают массы мучных шариков, из коих некоторые причиняют сильную боль, не Боже сохрани рассердиться, тогда забросают просто до смерти. Я пришёл сегодня оттуда весь в муке, как лабазник. Не что удивительно, так это погода — совершенное лето; смешно и подумать, что я ещё увижу в Петербурге снег и санки.

Целую тебя, голубчик мой, а также Володю.

Твой П. Чайковский
Rome  3 February
22 January 		 1880

My dear Totosha!

I'm looking forward to a letter from you so that I can ponder and decide on my future plans. Modest also finds himself now rather dependent on me, because if I don't return to Russia now, then we'll go to Naples together; if I start making my way directly north from here, then he'll probably remain in Rome. I now have the money and am completely free. In any case, I'll only be staying abroad in February, and by 1st March or thereabouts I'll be in Piter. But for God's sake, hurry up and write.

As for the money, I'll tell you that I've squandered it terribly. I've now received 4 months in advance. On 1st April I'll receive a further 4 months in advance, paying off all my debts, and until 1st October I won't have a single kopek, and I want to live at Kamenka the whole summer without leaving.

I received a reply from Bessel, quite artfully written. But I won't make any decision whatsoever for now; I'll leave it until we meet in person.

The carnival is in full swing. I don't care for this madness at all, but I'm glad to have seen it all the same. We have a balcony on the Corso which has a wonderful view. But you can't imagine the extent of this madness. Walking along the Corso is pure torment. Masses of dough balls are thrown at your face and head from everywhere, some of which can be very painful; God forbid you get angry, then they simply pelt you to death. I came back from there today, covered in flour, like meadowsweet. What's not so surprising is the weather — perfectly summerlike; it's funny to think that I'll still be seeing snow and sleds in Petersburg.

I kiss you, my golubchik, and Volodya too.

Yours P. Tchaikovsky

Retrieved from ‘https://en.tchaikovsky-research.net/index.php?title=Letter_2428&oldid=65663’