Letter 2025 and Letter 2712: Difference between pages
m (1 revision imported) |
No edit summary |
||
Line 1: | Line 1: | ||
{{letterhead | {{letterhead | ||
|Date= | |Date=26 May/7 June 1885 | ||
|To=[[Nadezhda von Meck]] | |To=[[Nadezhda von Meck]] | ||
|Place=[[ | |Place=[[Moscow]] | ||
|Language=Russian | |Language=Russian | ||
|Autograph=[[Klin]] (Russia): {{RUS-KLč}} (a{{sup|3}}, No. | |Autograph=[[Klin]] (Russia): {{RUS-KLč}} (a{{sup|3}}, No. 938) | ||
|Publication={{bib|1936/25|П. И. Чайковский. Переписка с Н. Ф. фон-Мекк ; том 3}} (1936), p. | |Publication={{bib|1902/25|Жизнь Петра Ильича Чайковского ; том 3}} (1902), p. 45–46 (abridged)<br/>{{bib|1936/25|П. И. Чайковский. Переписка с Н. Ф. фон-Мекк ; том 3}} (1936), p. 360–361<br/>{{bib|1971/89|П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений ; том XIII}} (1971), p. 88–89 | ||
}} | }} | ||
==Text== | ==Text== | ||
Line 11: | Line 11: | ||
|Language=Russian | |Language=Russian | ||
|Translator= | |Translator= | ||
|Original text={{right|'' | |Original text={{right|''Москва''<br/>26 мая}} | ||
{{centre|Милый, дорогой друг мой!}} | |||
Простите, ради Бога, что в последнее время так неаккуратно, неровно пишу Вам. Причиною тому — мои ежедневные ''сидения'' на консерваторских экзаменах, поездка в Смоленск и т. д. | |||
В Смоленске я пробыл всего одни сутки. Убоявшись огромного стечения знакомых людей, не дававших мне ни одной минуты свободы и спокойствия, я бежал оттуда в самый день открытия памятника, и теперь, узнавши, что и в Смоленске дала себя чувствовать борьба различных музыкальных партий (''из коих я не принадлежу ни к одной''), очень радуюсь, что не был свидетелем комически мелочных эпизодов этой борьбы, разразившихся на cмоленском банкете. | |||
Теперь я весь погружен и поглощён консерваторскими делами. Мало радостного и много очень грустного вынес я из моих экзаменационных наблюдений. Чтобы не вдаваться в подробности, скучные, мелочные дрязги и т. д., скажу Вам, что ''Консерватория'' находится в состоянии полнейшего упадка и разложения. Главный виновник всего этого ''Альбрехт'', оказавшийся безусловно неспособным стоять во главе учреждения. Он одинаково ненавидим и всеми преподавателями и всеми учениками. Не берусь разъяснять причины того и другого, но несомненно, что он не может больше оставаться директором консерватории. Я решил добиться назначения на эту должность ''Танеева'', человека безупречной нравственной чистоты и превосходного музыканта, хотя слишком молодого. В нем я вижу якорь спасения ''Консерватории''; если план мой удастся, она может рассчитывать на успешное дальнейшее существование. Если меня не послушают, — я решил сам уйти из Музык[ального] общества. | |||
В заключение скажу Вам то, что здесь, в Москве, не говорю никому. Более, чем когда-либо, я получил отвращение ко всякой общественной деятельности. Боже мой, сколько разочарований и горьких несомненных истин узнал я!!!!! | |||
Нет! В будущем году нужно будет опять убежать куда-нибудь подальше! | |||
{{right|П. Чайковский}} | |||
Будьте здоровы, дорогая моя! Ради Бога, не сетуйте на мою письменную неаккуратность. | |||
{{right|Ваш, П. Чайковский}} | |||
|Translated text= | |Translated text= | ||
}} | }} |
Revision as of 12:13, 6 February 2020
Date | 26 May/7 June 1885 |
---|---|
Addressed to | Nadezhda von Meck |
Where written | Moscow |
Language | Russian |
Autograph Location | Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 938) |
Publication | Жизнь Петра Ильича Чайковского, том 3 (1902), p. 45–46 (abridged) П. И. Чайковский. Переписка с Н. Ф. фон-Мекк, том 3 (1936), p. 360–361 П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XIII (1971), p. 88–89 |
Text
Russian text (original) |
Москва 26 мая Милый, дорогой друг мой!
Простите, ради Бога, что в последнее время так неаккуратно, неровно пишу Вам. Причиною тому — мои ежедневные сидения на консерваторских экзаменах, поездка в Смоленск и т. д. В Смоленске я пробыл всего одни сутки. Убоявшись огромного стечения знакомых людей, не дававших мне ни одной минуты свободы и спокойствия, я бежал оттуда в самый день открытия памятника, и теперь, узнавши, что и в Смоленске дала себя чувствовать борьба различных музыкальных партий (из коих я не принадлежу ни к одной), очень радуюсь, что не был свидетелем комически мелочных эпизодов этой борьбы, разразившихся на cмоленском банкете. Теперь я весь погружен и поглощён консерваторскими делами. Мало радостного и много очень грустного вынес я из моих экзаменационных наблюдений. Чтобы не вдаваться в подробности, скучные, мелочные дрязги и т. д., скажу Вам, что Консерватория находится в состоянии полнейшего упадка и разложения. Главный виновник всего этого Альбрехт, оказавшийся безусловно неспособным стоять во главе учреждения. Он одинаково ненавидим и всеми преподавателями и всеми учениками. Не берусь разъяснять причины того и другого, но несомненно, что он не может больше оставаться директором консерватории. Я решил добиться назначения на эту должность Танеева, человека безупречной нравственной чистоты и превосходного музыканта, хотя слишком молодого. В нем я вижу якорь спасения Консерватории; если план мой удастся, она может рассчитывать на успешное дальнейшее существование. Если меня не послушают, — я решил сам уйти из Музык[ального] общества. В заключение скажу Вам то, что здесь, в Москве, не говорю никому. Более, чем когда-либо, я получил отвращение ко всякой общественной деятельности. Боже мой, сколько разочарований и горьких несомненных истин узнал я!!!!! Нет! В будущем году нужно будет опять убежать куда-нибудь подальше! Будьте здоровы, дорогая моя! Ради Бога, не сетуйте на мою письменную неаккуратность. Ваш, П. Чайковский |