Letter 1444

Date	10/22 March 1880
Addressed to	Nadezhda von Meck
Where written	Saint Petersburg
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 638)
Publication	Жизнь Петра Ильича Чайковского, том 2 (1901), p. 382 (abridged) П. И. Чайковский. Переписка с Н. Ф. фон-Мекк, том 2 (1935), p. 325–326 П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том IX (1965), p. 76

Text

Russian text (original)

С[анкт] Петербург 10 марта Меня глубоко трогает призрение, которое Вы оказали бедному умирающему Венявскому. Последние дни его будут скрашены Вашими заботами о нем. Очень жаль его. Мы потеряем в нем неподражаемого в своём роде скрипача и очень даровитого композитора. В этом последнем отношении я считаю Венявского очень богато одарённым, и, если б судьба продлила его жизнь, он мог бы сделаться для скрипки тем же, чем был Вьетан. Его прелестная «Легенда» и некоторые части d-moll'-ного концерта свидетельствуют о серьёзном творческом таланте. Вчера я был в первый раз на могиле отца. Покамест на ней только скромный деревянный крест. В скором времени мы поставим на ней уже заказанный памятник. Погода была светлая и солнечная, — но мороз очень сильный. Я никак не ожидал, что могу так сильно страдать от холода, — три зимы, проведённые в тёплых странах, избаловали меня. В общем Петербург производит на меня убийственно тяжёлое и мрачное впечатление. Бедная Россия! Завтра хочу попытаться поработать здесь. Мне бы хотелось перед окончательным отъездом в Каменку кончить концерт, т. е. оркестровать его. По всей вероятности, 22-го марта (к репетиции концерта с сюитой) я съезжу в Москву и потом опять вернусь сюда. Как я буду счастлив, когда попаду в Каменку, и с каким нетерпением меня там ожидают! Вы спрашиваете, друг мой, будет ли Ник[олай] Григ[орьевич] играть концерт. Нет, ибо он ещё не готов и не снабжён оркестровкой. Но зато он будет играть мою сонату и две фантазии на темы из «Онегина»: одну Листа, другую — Пабста. То же самое исполнит он и в своём петербургском концерте, и я во всяком случае там или здесь услышу его. Имею известия от Модеста. Красоты Неаполя произвели на него поразительное впечатление. Но он жалуется, что не может заниматься, да и, в самом деле, какая возможность отвлечь своё внимание от Везувия, от моря, от синего неба, от всей этой роскоши, которая видится в его открытое окно. Счастливый Модест! Коля ещё ничего не знает о драме, разыгравшейся в его семействе, и Модест сильно обеспокоен вопросом, как это сообщить ему так, чтобы ослабить подавляющее впечатление, которое неминуемо он должен будет пережить. Брат Анатолий наводит на меня уныние, тоску и убийственное сознание моего бессилия помочь ему вырваться из столь опротивевшей ему служебной сферы. Будьте здоровы, мой милый и бесконечно дорогой друг! Ваш П. Чайковский