Letter 195

Tchaikovsky Research
The printable version is no longer supported and may have rendering errors. Please update your browser bookmarks and please use the default browser print function instead.
Date 1/13 June 1870
Addressed to Anatoly Tchaikovsky
Where written Soden
Language Russian
Autograph Location unknown
Publication Жизнь Петра Ильича Чайковского, том 1 (1900), p. 345 (abridged)
П. И. Чайковский. Письма к родным (1940), p. 151–153
П. И. Чайковский. Письма к близким. Избранное (1955), p. 65–66 (abridged)
П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том V (1959), p. 219–220
Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography (1981), p. 63–64 (English translation; abridged)
Notes Manuscript copy in Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve

Text

Based on a handwritten copy in the Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve at Klin (omitting the signature and last line with the address), which may contain differences in formatting and content from Tchaikovsky's original letter.

Russian text
(original)
Соден
13/1 июня 1870 г[ода]

Милый мой Толька!

Я очень виноват перед тобой; не успел тебе писнуть перед отъездом из Москвы, а в Петербурге и Париже я так много бегал, что не нашёл свободной минутки. Прежде всего насчёт визитов к Мотовилову скажу тебе, что этот изверг естества взял да уехал куда-то (в Симбирск:, кажется) и так до самого моего отъезда и не возвращался. В Петербурге я говорил о тебе с Мишей. Он говорит, что перейти в Москву на место следователя было бы хорошо; но особенно сильно желать сего не следует, так как он полагает, что в Киеве ты на очень хорошей дороге. Впрочем, мы с Мишей ещё наверно увидимся за границей, и, разумеется, я буду много говорить с ним о тебе и о Модьке. Этот последний расскажет тебе подробности моего пребывания в Питере, и потому я о них умалчиваю; упомяну только о тяжком гнёте Мещерского с одной стороны и Балакирева с другой, чтобы ты мог понять, каково мне было среди двух огней. Моденька был очень мил, и я был им доволен; меня радует то, что он весел и едет в провинцию без тоски и страху.

От Питера до Парижа я ехал безостановочно; устал страшно и подъезжал в ужасном волнении. Я боялся найти Шиловского умирающим, однако, хотя он и очень слаб, но все же я ожидал худшего. Радость его при виде меня была неописанная. Мы пробыли в Париже 3 суток и затем отправились сюда. Так как я Париж люблю, то, разумеется, эти три дня прошли для меня приятно; был в трёх театрах и много гулял. Сильно напуган был обмороком Володи, — но всё прошло благополучно.

Соден — небольшая, чистенькая деревня, лежащая у подножья горного хребта Таунус. Местоположение красивое, и воздух превосходный; но огромное множество чахоточных придаёт Содену характер несколько мрачный, вследствие чего в день приезда на меня напала такая тоска, что я с трудом удерживался от истерики. Теперь тоска угомонилась; я очень серьёзно отношусь к своей обязанности следить за Володей; он висит на ни точке; доктор сказал, что при малейшей неосторожности он может впасть в чахотку, если же он выдержит хорошо лечение, то может быть спасён.

Любовь его ко мне и благодарность за мой приезд так трогательны, что я с удовольствием принимаю на себя обязанность быть аргусом его, т. е. спасителем его жизни. Что меня особенно убивало сначала — это мысль, что я так долго не увижу ни тебя, ни Модест, ни Сашу; эта мысль и теперь меня терзает, но я полагаю, что к концу лета я найду возможность вернуться в Москву с юга и заеду в Каменку и Киев. Мы пробудем здесь 5 недель, а что потом будет — не знаю. Разумеется, я ещё несколько раз буду писать тебе и Моде. Следующее письмо я пошлю Моде прямо в Каменку, а он перешлёт тебе для прочтения.

Вчера мы ездили с Володей на ослах. Я не нашёл это особенно весёлым; животные эти оправдывают свою репутацию; они так г лупы и ленивы, что не быв прибиты по заднице палкой, ни за что не идут вперёд. Что меня приводит в восторг, так это вид гор. А что будет, если я Увижу Швейцарию, куда я непременно отправлюсь с Володей.

В Содене множество русских; я с ними не знакомлюсь и благодарю бога, что не встретил никого из петербургских и московских знакомых. Работать много не буду, однако ж кое-что сделаю. Ради Бога, пиши мне, мой голубчик, и скажи Моде при его проезде, чтобы подробно написал о том, что он делал с минуты нашего расставания. В случае, если он уже проехал, перешли ему это письмо в Каменку. Целую тебя необычайно крепко. Адрес: [...]