Letter 1097

Tchaikovsky Research
Revision as of 13:28, 31 March 2020 by Brett (talk | contribs)
(diff) ← Older revision | Latest revision (diff) | Newer revision → (diff)
Date 6/18 February 1879
Addressed to Anatoly Tchaikovsky
Where written Paris
Language Russian
Autograph Location Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1217)
Publication П. И. Чайковский. Письма к родным (1940), p. 529–530
П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том VIII (1963), p. 91–92

Text

Russian text
(original)
Париж
18/6 февр[аля] 1879 г[ода]

Милый мой Толя! Пишу тебе про мои первые парижские впечатления. Дорога была очень благополучна, т. е. хотя в Лозанне я не достал купе и промучился до Pontarlier в компартименте с англичанами и англичанками, но зато от границы до Парижа ехал в купе и все время спал. Ехал я не совсем с весёлым и покойным сердцем. Мне было невыразима жалко расстаться с Ришелье и с моей идеальна покойной жизнью там. Кроме того, перед отъездом я получил телеграмму от Н[адежды] Ф[иларетовны] в ответ на мою (в коей я просил дать мне знать по телеграфу мой адрес, дабы никого не беспокоить), что меня встретят и отвезут. И действительно, Пахульский вместе с её французским лакеем ожидали меня, несмотря на то, что это было в 5½ часов утра. Пахульский тотчас же посадил меняв карету и отвёз в моё помещение Rue de Rivoli, Hôtel Meurice, где все было освещено и стоял приготовленный кофе, а камины пылали. Это мне показалось очень весело, и неловкое ощущение скоро исчезло. Из рассказов Пахульского оказалось, что Н[адежда] Ф[иларетовна] наняла себе заочно квартиру и заплатила за месяц вперёд (3000 фр[анков]), но квартира ей чем-то не понравилась, и она раздумала, бросив свои 3000 фр[анков]. Каково швыряет деньгами? Я содрогнулся от ужаса и от сожаленья, ибо мне все кажется, что она переходит через должные границы в своих тратах. Когда Пахульский ушёл, стало совсем светло и квартирка моя показалась мне очень весёлой, ибо солнце ярко озарило её. Вид из окон довольно мизерный, а именно, Тюльерийский сад, в котором прелести мало, и кое-какие крыши больших зданий. Через несколько времени пришёл человек Н[адежды] Ф[иларетовны] с письмом, в котором она, как и следовало ожидать, предваряет, что считает меня у себя: в гостях и потому намерена, во что бы то ни стало, платить за моё помещение. Я написал ей ответ, конечно, преисполненный благодарностей, и пошёл вскоре после того гулять. Алёша в восторге от помещения и от своей комнаты. Кормление я устроил ему здесь. Сам же я буду есть в ресторанах и сегодня завтракал в каком-то довольно дорогом Кафе. После завтрака купил себе пальто (моё невыносимо тяжело и жарко), галстухов, цилиндр (!!!) и вернулся домой. Тут вдруг меня взяла невыносимая скука и сожаление о моем чудном житье в Clarens. Чтобы развлечься, пошёл бродить по Парижу с Алёшей, и теперь вернулся домой, далеко не вполне разделавшись с ощущением какой-то пустоты и скуки, к которому ещё прибавилось нервное раздражение от шума ездящих экипажей. К счастью, мне принесли с poste restante 4 письма: 1 от тебя, 1 от Модеста и 2 от Котика. Я нисколько не сержусь за краткость. Пиши хоть ещё короче, но тол ко не забывая упомянуть, хоть в одном слове, о каждом выдающемся факте. Твоё и Модино письма доставили мне неописанное удовольствие, хотя то, что Мод[ест] пишет про впечатление, оставленное Таней, мне неприятно. Теперь. уже 5-й час. В 6 пойду обедать, а вечером, вероятно, просижу дома. Не знаю, будет ли у меня здесь охота к занятиям. Пока она отсутствует, но я льщу себя надеждой, что завтра ощущение скуки пройдёт. Как я рад, что ты помирился с Велиной. Целую крепко.

П. Чайковский

Адрес: Hôtel Meurice, rue de Rivoli