Letter 2244

Date	21 March/2 April 1883
Addressed to	Nadezhda von Meck
Where written	Paris
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 833)
Publication	П. И. Чайковский. Переписка с Н. Ф. фон-Мекк, том 3 (1936), p. 165–166 П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XII (1970), p. 91–92
Notes	Original incorrectly dated "20 March/2 April"

Text

Russian text (original)

Париж  20 марта 2 апр[еля]  1883 Вчера получил я письмо Ваше со вложением перевода, милый, дорогой друг! Благодарю Вас от глубины души за великое одолжение, а также за все сочувственные слова Ваши ко мне, проникнутые такой бесконечной добротой и тёплым дружеским чувством, что, читая их, я был до слез тронут. Простите, ради Бога, если первою частью своего прошлого письма я навёл хоть мгновенную тень неудовольствия на себя. Я колебался не потому, что совестился, перед Вами. Я знаю, что всякое обращение моё к Вам встретит всегда сочувствие и готовность отозваться на него, — но мне совестно, так сказать, перед самим собою и досадно, что, получая такие обильные средства для жизни, — я всё-таки по временам выхожу из своего бюджета и не умею сводить концы с концами. А главное, мне известно, как много у Вас теперь забот и тревог, и так не хотелось хоть на минуту увеличивать своей просьбой сумму забот этих. Убедительно прошу Вас раз навсегда быть совершенно покойно и насчёт Анны. Ничего того, чего Вы страшитесь за неё, не может быть никоим образом. Это натура, не имеющая ничего общего ни с болезненной эксцентричностью старшей сестры, ни с взбалмошностью и неровностью Тасиного характера. Анна есть прямая противоположность Тани. Насколько последняя всегда тяготилась течением ровной и простой деревенской жизни и вечно заботилась о том, как бы убить время, настолько Анна дорожит каждым мгновением дня и всегда сокрушается, что времени так мало для всего, что она хотела бы сделать. Деятельность её необыкновенно сильна и разнообразна. Она всё хочет знать, всё уметь, и вместе с тем у неё есть потребность быть полезной, вследствие чего она не знает скуки и никакой надобности в наркотиках никогда испытывать не будет. Кроме того, пример Тани был для неё, при её уме и здравом смысле, отрицательно полезен. Она часто говорит, что Таня как будто нарочно старается показать ей наглядно, чего не следует делать и чего следует избегать девушке, желающей быть здоровой и счастливой. Это вообще здоровая, цельная натура, имеющая много родственных черт с Вашим сыном Колей, и сочетание этих двух душ будет очень отрадным явлением. Здоровье Тани в последние дни нехорошо. Она так слаба, что бывают часы дня, когда не в силах говорить и глаза отказываются видеть. Последнее явление пугает меня. Доктор объясняет это уменьшением морфинной дозы и обещается, что всё пойдёт лучше через несколько времени. Я кончил сочинение кантаты и марша и принялся за оркестровку. Нередко работа утомляет меня до крайности, — но на здоровье жаловаться не могу. В последнем письме Вашем почерк руки твёрдый; мне хочется думать, что Вам теперь лучше, что Вы чувствуете себя крепче и бодрее, тогда как почерк предыдущего письма выражал как бы сильную усталость. Дай Бог, чтобы так было. Ещё раз благодарю Вас, дорогая моя! Ваш до гроба, П. Чайковский