Letter 2494

Date	21 May/2 June-26 May/7 June 1884
Addressed to	Nadezhda von Meck
Where written	Kamenka
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 893)
Publication	П. И. Чайковский. Переписка с Н. Ф. фон-Мекк, том 3 (1936), p. 280–282 П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XII (1970), p. 378–380

Text

Russian text (original)

Каменка 21 мая Меня очень беспокоит, милый друг мой, что я так некстати, как раз ко времени, когда Вы были заняты укладкой, послал Вам письмо брата Анатолия, да и вообще я, кажется, глупость сделал, послав Вам его. Фантазия его, по всей вероятности, совершенно неудобоисполнима, и в результате выходит, что я только напрасно обеспокоил Вас одним лишним ответным письмом. Катастрофа на Николаевской линии произвела на меня самое тяжёлое впечатление. С стеснением сердца думаю о всех близких, которым теперь придётся ехать. Вот и брат Модест выезжает на днях из Петербурга, и Митя едет в Каменку, и Вы должны в скором времени проехать в Москву. Можно ли быть покойным насчёт путешествующих в России, когда даже на самой главной линии возможны случаи, подобны[е] происшедшему 13 мая? 23 мая Я получил сегодня письмо от Владислава Альбертовича, в которое он вложил объявление из «Нового времени» о продающемся за 21000 р[ублей] имении. Из этого я заключаю, дорогой друг, что Вы не получили того письма моего, в котором я писал об условиях, при соблюдении коих я желал бы приобресть клочок земли. Ценность его я обозначил в 2000 рублей, и, следовательно, объявленное в «Нов[ом] вр[емени]» имение совсем к моим скромным требованиям не подходит. По поводу этого я должен сказать Вам, дорогая моя, что по зрелом размышлении я решился отложить на неопределённое время исполнение моей мечты. В сущности, я поступил совершенно как малый ребёнок, вообразив, что, ещё не скопив никаких денег, можно приниматься за искание. Если и в самом деле можно за какие-нибудь две тысячи приобрести хутор, то, дабы сделать из него удобный и приятный для жилья дом, нужно, по всей вероятности, ещё много тысяч истратить на устройство. У меня же никаких скопленных денег не имеется, и только теперь, когда ребяческое увлечение прошло, и когда многие, к коим я обращался с просьбой искать для меня имения, серьёзно принялись за изыскания, — я увидел, что ещё не наступило время для приведения моих мечтаний в исполнение и что я был бы поставлен в самое неловкое положение, если бы напрасно побеспокоил тех, которые взялись тратить своё время на искание. Я знаю, милый друг, что Вы на это мне ответите, и Вы даже уже предложили мне оказать помощь в покупке имения. Но этого я решительно не желал бы. Если я куплю имение, то на свои сбережения из своих столь больших доходов, что благоразумный человек уже давно бы на моем месте обзавелся бы хорошим имением. Я получаю так много, и если мои оперы прочно войдут в репертуар, то доходы мои ещё настолько увеличатся, что мне можно будет назваться положительно богатым человеком, и, находясь в таком цветущем финансовом положении, было бы положительно бессовестно для достижения своих желаний ещё обращаться к Вам, виновнице моего благосостояния. Что касается какого-нибудь крупного займа, — то я дал себе клятву никогда ни одной копейки не занимать. Вывод из всего вышеизложенного, что нужно приняться за сбережения и, собрав несколько тысяч наличных денег, искать имения, а покамест просить всех тех, к кому я обращался с просьбой о содействии (в том числе и Влад[ислава] Альбертовича), отложить свою готовность оказать дружескую помощь до будущего времени, когда моё намерение сделаться собственником будет не ребяческой, идиллической фантазией, а настоящим делом. Так как я говорю о деньгах, то позвольте мне напомнить Вам, дорогой друг, что из июньской бюджетной суммы следует выключить 500 рублей, переполучённых мной зимою, и что остальную сумму я попрошу Вас теперь мне не посылать, так как я еду в начале июня на полтора месяца к брату Модесту. В половине июля я буду в Москве и тогда мне удобнее будет получить эти деньги. Адрес мой следующий: Полтавской губ[ернии], Константиноградского уезда, почтовая ст[анция] Ново-Николаевка, оттуда в Гpанкино, П. И. Ч. 26 мая В день, когда я писал предыдущие строки, был, наконец, сильный дождь, спасший поля, начинавшие, было, в самом деле гибнуть. Все повеселели вследствие этого, а то Лев Вас[ильевич] начинал впадать в мрачную меланхолию. Я кончил сочинение сюиты и покамест отдыхаю, а в Гранкине, в гостях у брата Модеста, примусь за оркестровку. Про имение, приобретённое Колей, все, знающие местность, отзываются во всех отношениях очень хорошо. Я очень радуюсь за них, что они обзавелись, и так вовремя, симпатичным имением. Надеюсь, что и мне от времени до времени придётся гостить у них. Мои занятия английским языком настолько успешны, что я уже довольно свободно читаю, и с каждым днём это занятие делается для меня легче и приятнее. Надеюсь, дорогой, милый друг, что путешествие Ваше не очень утомило Вас, и желаю от всей души, чтобы пребывание Ваше в Плещееве доставило Вам отдохновение и отраду. Всем Вашим усердно кланяюсь. Потрудитесь передать Саше, что я очень благодарен ему за милое письмо. Я на днях напишу ему. Искренно желаю всякого счастия Софье Карловне. Будьте здоровы, дорогая! Ваш до гроба, П. Чайковский