Letter 2958

Tchaikovsky Research
Revision as of 12:31, 25 January 2020 by Brett (talk | contribs) (Text replacement - "все-таки" to "всё-таки")
(diff) ← Older revision | Latest revision (diff) | Newer revision → (diff)
Date 27 May/8 June 1886
Addressed to Georgy Katuar
Where written Paris
Language Russian
Autograph Location Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 207)
Publication Советская музыка, 3-и сборник статей (1945), p. 53–54
П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XIII (1971), p. 352–353

Text

Russian text
(original)
27 мая 1886
Париж

Милый друг Егор Львович!

Я только что получил письмо Ваше и спешу поблагодарить Вас за него и за все то тёплое и сочувственное, что в нем имеется. Ваша симпатия мне тем более приятна, что и я с своей стороны питаю к Вам искреннее дружеское влечение. У нас с Вами, кроме музыки, много общего. Уже не в первый раз я замечаю, что Вы одарены способностью особенно тонко и живо понимать и ценить всю невыразимую, ни с чем не сравнимую прелесть убогой русской природы. Никто более меня не способен так всецело восчувствовать те ощущения, которые Вы испытываете при воспоминании о русском лесе, о нашем безграничном просторе, одним словом *, о том, что представляется Вашим глазам, когда Вы выходите «на опушку Вашего леса». У меня это чувство доходит до болезненности, ибо я даже совершенно отрицаю, чтобы природа была где-нибудь, кроме России. Я, напр[имер], очень люблю Рим, но тут природа играет последнюю роль, и вся эта роскошь итальянского пейзажа доставляет мне лишь некоторое удовольствие. В Риме я люблю совсем другое: то, что я могу там уединиться, и что на каждом шагу натыкаюсь на подавляющие исторические воспоминания. Париж, напр [имер], я тоже люблю за разные его превосходные качества; даже Берлин во многих отношени[ях] мне нравится. Но природы всё-таки нигде нет, кроме России и тот неизъяснимый подъем духа, доходящий почти до проникновения. в область абсолютной красоты, — я испытывал только среди нашей смиренной природы.

О Ваших занятиях мы поговорим при свидании. Я приму живейшее участие в разрешении вопроса, ехать ли Вам на будущую зиму в Берлин или оставаться в Москве. Во всяком случае знайте, что все, что Вы выстрадали, послужит Вам на пользу. Но побывать дома Вам необходимо. Как только приедете в Москву, дайте мне знать письмецом (Моск[овская] губ[ерния] г[ород] Клин), и я назначу Вам свидание в Москве, причём мне непременно нужно видеть все, что Вы написали в Берлине. Очень рад буду, если Вы меня посетите в моем деревенском уединении. Вообще никогда и ни на секунду не сомневайтесь в моем горячем сочувствии.

Я проеду через Берлин недели через три, но буду иметь на руках больную родственницу и потому не остановлюсь. Итак, до свид[ания] в Москве.