Letter 3637
Date | 7/19 August 1888 |
---|---|
Addressed to | Nadezhda von Meck |
Where written | Frolovskoye |
Language | Russian |
Autograph Location | Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1041) |
Publication | П. И. Чайковский. Переписка с Н. Ф. фон-Мекк, том 3 (1936), p. 546–547 П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XIV (1974), p. 500–501 |
Text
Russian text (original) |
7 августа [18]88 с[ело] Фроловское Милый, дорогой друг мой!
Пишу Вам, только что оправившись от болезни. Дом, в коем я живу, оказывается возможным для обитания только в сухую и жаркую погоду. В начале лета, когда шли непрерывные дожди, я постоянно простужался, теперь же, когда стало близко к осени, по ночам в комнатах невообразимая сырость, следствием которой и была моя простуда, а к ней присоединилась ещё усталость от чрезмерных усилий поскорее кончить партитуру новой симфонии. У меня был сильный жар, бред, полное отсутствие аппетита, и несколько времени; я думал, что начинается тиф или другая серьёзная болезнь. Слава Богу, всё обошлось благополучно, и сегодня я принимаюсь за работу. Как редко в течение этого лета приходилось радоваться за Вас по случаю настоящей тёплой, летней погоды! Воображаю, как несносно Вам терпеть эту нескончаемую скверную погоду! Но надеюсь, что здоровье Ваше не пострадало от неё. В конце этого месяца, кончивши симфонию, я собираюсь съездить на несколько дней в Каменку, где не был ровно три года. Сестра и Лев Васильевич очень сокрушаются, что я так отдалился от них; старушка Александра Ивановна Давыдова тоже очень желает меня видеть, и вот я решился оторваться от своих работ (после симфонии мне предстоит ещё бездна работы) и съездить повидаться с Каменскими родными. Я приютил у себя на время моего старого приятеля Лароша и жену его. Они находятся в отчаянном материальном положении, до того, что буквально есть нечего, и Бог знает, когда удастся выйти из этого кризиса. Оба виноваты сами. Он впал в болезненную праздность, а она, имея хорошие средства, запуталась до того, что почти нет надежды выпутаться. Теперь, когда симфония подходит к концу, я отношусь к ней объективнее, чем в разгар работы, и могу сказать, что она, слава Богу, не хуже прежних. Это сознание очень для меня сладостно! Будьте здоровы, дорогой друг мой! Ваш, беспредельно Вам преданный, П. Чайковский Простите мой скверный сегодняшний почерк. У меня всё ещё маленький жар, и писать немного трудно. |