Letter 3890

Date	30 June/12 July 1889
Addressed to	Anna Merkling
Where written	Frolovskoye
Language	Russian
Autograph Location	unknown
Publication	П. И. Чайковский. С. И. Танеев. Письма (1951), p. 235–236 П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XV-А (1976), p. 142
Notes	Manuscript copy in Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (signature omitted)

Text and Translation

Based on a handwritten copy in the Klin House-Museum Archive, which may contain differences in formatting and content from Tchaikovsky's original letter.

Russian text (original)

English translation By Brett Langston

30-го июня 1889 г[од] Милая Аня! Я по получении твоей восхитительной скатерти немедленно написал тебе, адресовав до востребования. Теперь спешу ещё написать по адресу. Именины мои прошли бы очень весело если б я чувствовал себя хорошо, но, к сожалению, я ни с того ни с сего разболелся и страдал целый день неистовой головной болью и тошнотой. Были у меня M[ada]me Новикова с сыном (очень мало интересным молодым человеком), Саня Фонвизина с сестрой Пара ней, моя приятельница M[ada]me Губерт, два молодых Юргенсона, старый друг Н. Д. Кашкин, некто Н. Мамонтов и здешний батюшка. За обедом был: 1) чистый бульон с кулебякой из визиги, саго и яиц; 2) лососина; 3) разная зелень; 4) молодые тетёрки и 5) parfait из земляники. После обеда играли в карты, гуляли, пили чай и около 8½ все разъехались. Твоей скатертью все восхищались, и в самом деле эта работа очаровательная. Очень печально было читать в письме твоём про безотрадную обстановку, среди которой Вы живете. Знаешь, Аня, мне приходило в голову пригласить Вас к себе; здесь очень хорошо. Боюсь только, что Вам не удобно будет! У меня теперь отвратительный дом в отношении приёма гостей, — нет хороших для них помещений. Но если Вы удовольствуетесь неважными комнатками и тесным помещением, то, ей-Богу, был бы рад принять тебя, Любу и детей у себя. Если П[ётр] И[ванович] с Вами, то, Конечно, и ему найдётся место. Что ты об этом думаешь? Для детей здесь раздолье! Я решился жить будущую зиму не в Петербурге, а в Москве. Обстоятельства так сложились, что бросить Москву мне невозможно. Ищу теперь дом-особняк, где-нибудь на окраине. Будь здорова, голубушка! Всем Вам очень кланяюсь! Твой,

30th June 1889 Dear Anya! Upon receipt of your delightful tablecloth, I immediately wrote to you, addressed poste restante. Now I'm hastening to write to your address. My name day would have passed very cheerfully had I been well in myself, but, unfortunately, for no apparent reason I felt ill and suffered with a raging headache and nausea the whole day. With me were Madame Novikova with her son (a young man of very little interest), Sanya von Wiesen with her sister Paranya, my friend Madame Hubert, the two young Jurgensons, an old friend N. D. Kashkin, a certain N. Mamontov and the local priest. For dinner there was: 1) a clear broth with coulibiac made from sturgeon, sago and eggs; 2) salmon; 3) various greens; 4) a young grouse, and 5) strawberry parfait. After dinner we played cards, walked, drank tea, and everyone left around 8.30. Your tablecloth was admired by everyone, and the work is truly enchanting. It was very sad to read in your letter about the bleak circumstances in which you are living. You know, Anya, it occurred to me to invite you to stay with me; it's very good here. I'm just afraid that it won't be comfortable for you! My house is currently horrible in terms of receiving guests — there's no good accommodation for them. But if you are content with unimportant rooms and cramped premises, then, by God, I would be glad to host you, Lyuba and the children. If Pyotr Ivanovich is with you, then naturally there would be a place for him too. What do you think about this? The children are free to roam here! I've decided to live next winter not in Petersburg, but in Moscow. Circumstances are such that it's impossible for me to leave Moscow. Now I'm looking for a large house, somewhere on the outskirts. Keep well, golubushka! I bow to you all! Yours,