Letter 4049 and Letter 1779: Difference between pages

Tchaikovsky Research
(Difference between pages)
m (1 revision imported)
 
m (1 revision imported)
 
Line 1: Line 1:
{{letterhead
{{letterhead
|Date=24 February/8 March 1890
|Date=6/18 June 1881
|To=[[Modest Tchaikovsky]]
|To=[[Pyotr Jurgenson]]
|Place=[[Florence]]
|Place=[[Kamenka]]
|Language=Russian
|Language=Russian
|Autograph=[[Klin]] (Russia): {{RUS-KLč}} (a{{sup|3}}, No. 1927)
|Autograph=[[Klin]] (Russia): {{RUS-KLč}} (a{{sup|3}}, No. 2339)
|Publication={{bibx|1938/66|Советское искусство}} (30 August 1938), p. 4<br/>{{bib|1955/37|П. И. Чайковский. Письма к близким}} (1955), p. 438–444<br/>{{bib|1977/40|П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений ; том XV-Б}} (1977), p. 68–73<br/>{{bib|1981/81|Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography}} (1981), p. 440–444 (English translation)
|Publication={{bib|1938/40|П. И. Чайковский. Переписка с П. И. Юргенсоном ; том 1}} (1938), p. 195<br/>{{bib|1966/44|П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений ; том X}} (1966), p. 135
|Notes=Original incorrectly dated "25 February/8 March"
}}
}}
==Text==
==Text and Translation==
{{Lettertext
{{Lettertext
|Language=Russian
|Language=Russian
|Translator=
|Translator=Brett Langston
|Original text={{right|''Флоренция''<br/>{{sic|24|25}} февр[аля]/8 марта 1890}}
|Original text={{right|''6 июня, вечером''}}
Ты просишь послать тебе прибавления и изменения. Таковых, кроме уже посланных, очень немного.
Мне так грустно и тяжело здесь жить, что хочется на время уехать. Между тем совестно оставить их без надобности и какого-нибудь достаточного предлога. Поэтому прошу тебя прислать мне телеграмму приблизительно следующего содержания: «''По делу такому-то твоё присутствие нужно Москве. Приезжай скорее''». Я телеграмму эту покажу, и тогда не так совестно будет уехать.


{{centre|1) В ''1-ой картине''.}}
Нет никаких сил терпеть эту жизнь. То сестра, то племянница больны, и из двух больных одна более нервничает, чем в самом деле страдает; другая же, преувеличенно представляя себе состояние дочери, изнемогает от утомления и нравственных мук.  
В хоре гувернанток мне не понравилось, что 3-я строчка не рифмует с 1-ой, а 4-я со 2-ой. Я изменил так:


{{quote|Слава Богу, хоть немного можно отдохнуть,<br/>Воздухом дышать весенним, видеть что-нибудь! {{*}}}}
Просто убийственно быть свидетелем этой безотрадной картины. Хоть бы на несколько дней уехать! ''Анатолию ни слова не говори''.


Ничего, что З-я всё-таки не рифмует, — это не так важно, хотя желательно. Я ничего не придумал; если найдёшь, то сделай и впоследствии сообщи.
Обнимаю тебя, и, может быть: до скорого свиданья.
{{right|Твой, П. Чайковский}}


2) Исправь согласно тому, что ты узнал из воинского устава, слова мальчика-командира; я их так и написал, как ты сообщил. После того как мальчики ушли, я прибавил слова для женского хора.
|Translated text={{right|''6 June, evening''}}
It's so miserable and difficult for me to live here that I want to leave for a while. Meanwhile I'm ashamed to leave them when I don't need to, and without a decent excuse. Therefore I ask you to send me a telegram along the following lines: "''Your presence is required in [[Moscow]] in business. Come soon''". I'll show them this telegram, and then won't feel so bad about leaving.


{{quote|<poem>''Хор'' нянек, гуверн[анток] и т. д.
I don't have the strength to endure this life. First my sister, then my niece fall ill, with one of the two patients more upset than actually suffering; the other, exaggerating her daughter's condition in her imagination, is wasting away from fatigue and mental torment.  
Ну, молодцы солдаты наши.
И впрямь напустят страху на врага...</poem>}}


3) Ради ритма у тебя в сцене II ''Сурин'' говорит: {{und2|выйграть}}. Мне это не нравится, и я оставил вы{{und2|и}}грать, вследствие чего далее несколько изменилось, а именно:
This bleak picture is simply devastating to behold. If I could just leave for a few days! ''Don't say a word to [[Anatoly]]''.


{{quote|<poem>''Сурин''
I embrace you, and, perhaps, I'll see you soon.
Хоть раз бы выиграть!
{{right|Yours, P. Tchaikovsky}}


''Чекал[инский]''
Был Герман
Там?
''Сурин''
Да, и, как всегда, с восьми</poem>}}
и т. д.
4) Уничтожил в той же сцене слова Германа: «Как безумный брожу» — и т. д. вce, до слов ''Томского'': «Ты ль это, Герман» — и т. д.
5) ''Молодые люди''  в сцене IV поют без рифм, а тут ''рифмы'' нужны; я изменил так:
{{quote|<poem>''Молод[ые] люди''
Солнце, небо, звезды,
Соловья напев
И румянец яркий
На ланитах дев!
То весна дарует,
С нею и любовь
Сладостно волнует
Молодую кровь.</poem>}}
(Теперь решительно не могу припомнить, почему я изменил второе четверостишие; оказывается, что и у тебя рифмы. Впрочем, оставь если хочешь, как у тебя: ведь это все равно.)
VI) Последний монолог Германа вовремя грозы я сильно сократил, а именно после стиха: «Что этот гром и вихрь в сравнении? {{und2|Ничто}}» — прямо к словам: «Пока я жив» — и т. д.
{{centre|2) {{und2|В картине 2-ой}}}}
1) У меня соло после дуэта поёт не ''Лиза'', а ''Полина''. Это я сделал для того, чтобы выдвинуть партию ''Полины'', а также чтобы дать послушать ''контральто'', который выдвинет все дальнейшее пение Лизы — сопрано. Вследствие сего не Полина, — Лиза говорит:
{{quote|<poem>''Лиза''
Спой, Поля, нам одна...
''Поля''
Поля Одна, но что же спеть?
''Подруги''
Пожалуйста,</poem>}}
и т. д.
{{quote|<poem>''Поля''
Я вам спою,</poem>}}
и т. д.
После пения романса Поля говорит:
{{quote|<poem>''Поля''
Вот вздумала я песню спеть!
Слезливую такую. Ну с чего?
И без того грустна ты что-то, Лиза!
В такой-то день,</poem>}}
и т. д.
II) После слов Лизы: «О Боже, Боже правый! » — в сцене III я вставил перед словами Германа: «''Дай умереть, тебя благословляя''», —следующие: «Ведь это мой последний, смертный час! Свой приговор узнал сегодня я... Другому ты, жестокая, своё вручаешь сердце!!!»
''Примечание'': Подобно многим местам твоего либретто, которые хотя и стихи, но написаны тобою как проза, и эти слова должны быть прозой, хотя в них есть нечто стихообразное. Вообще, в окончательной редакции, пожалуйста, сделай так, чтобы стихами печаталось только то, что несомненно стихи. На пр[имер], мне ужасно нравится, как ты переделал слова ''Германа'' в капитальной сцене смерти старухи. ''Пушкинский'' текст остался почти без изменения, но есть ритм. Только печатать следует прозой.
''В этой же сцене'' слова Германа я немного сделал иначе, ибо тут, наоборот, нужны очень размеренные стихи.
{{quote|<poem>''Герман''
Дай умереть, тебя благословляя,
        А не кляня,
Могу ли день прожить, когда чужая
        Ты для меня.
Я жил тобой: одно лишь чувство
        И мысль одна
Владели мной. Погибну я!
Но перед тем, чтоб с жи[знью],</poem>}}
и т. д.
''Впрочем'', оставь все это место, как у тебя; это ничего, что клавираусцуг не вполне будет сходиться с печатным либретто.
Кстати, по поводу 2-ой картины, у тебя слишком часто встречается: «О Боже ''правый''!» Нельзя ли местами изменить? Я в одном месте просто повторил: «''Боже, Боже! ''»
III) Да, я и забыл написать слова русской песни, которую поют ''Поля'' и хор ''девиц''.
{{quote|<poem>''Полина''
Ну-ка, светик Машенька, распотешь, попляши.
Ай люли, люли, люли, распотешь, попляши.
Свои белы рученьки под бока подбери.
Ай люли, люли, люли, под бока подбери.
Свои быстры ноженьки не жалей, угоди.
Ай люли, люли, люли, не жалей, угоди.
Коли спросит маменька — «весела», говори.
Ай, люли, люли, люли, «весела», говори.
А к ответу тятенька — мол, пила до зари!
Ай люли, люли, люли, мол, пила до зари.
Корить станет молодец, молви: прочь уходи! А
й люли, люли, люли, молви: прочь уходи.</poem>}}
{{centre|''3-я картина''.}}
1) В. сцене II-ой будет так:
{{quote|<poem>''Князь''
Вы так печальны, дорогая...
Как будто горе есть у вас...
Доверьтесь мне.
''Лиза''
Нет, после, князь!
В другой раз, завтра... умоляю!
''Князь''
Постойте на одно мгновенье!
Я должен, должен вам сказать...</poem>}}
(потом идёт ''ариозо'', слова коего я уже послал).
II) Конец в том виде, как я его уже сочинил, я тоже послал тебе. Очень прошу оставить, как у меня.
III) В пасторали в словах ''Миловзора'': «''Ты с сердцем согласился, того любить склонился''» — я изменил местоимение, ибо решительно не понимаю, к кому относится это т ы. Я написал:
{{quote|<poem>{{und2|Я}} с сердцем согласился,
{{und2|Я ту}} любить склонился,</poem>}}
и т. д.
Ещё я позволил себе при ба вить заключительный хор:
{{quote|<poem>''Хор''
Блистает солнце красно,
Зефиры пронеслись,
Ты с юношей прекрасным,
Прилепа, веселись.
Пришёл конец мученьям,
Невеста и жених
Достойны восхищенья.
Любовь! Спрягай ты их!</poem>}}
{{centre|''Картина V-я''}}
Все советы, все указания, которые мне посылали ты и Ларош, приходили всегда слишком поздно. Напр[имер], ты советовал не брать «Со святыми упокой», — я именно так и сделал ещё до твоего письма, т. е. взял другое. Всеволожский просит через тебя, чтобы Графиня дважды появлялась, — опять-таки я и без него так сделал. В первый раз Графиня показывается сейчас после стука. Герман, который перед тем, как у тебя сказано, опустился и закрыл голову, только подымает её, но остаётся на месте и не видит первого появления, которое видит публика. Он прислушивается. Опять стук. Тут он встаёт и видит её в другом уже месте.
{{centre|''VI картина''}}
1) Я сочинил ариозо для Лизы в том месте, где ты предполагал. Слова были написаны уже, так сказать, на готовую музыку и вышли не очень-то стихи:
{{quote|<poem>Ах, истомилась, устала я,
Ночью ли, днем —
Только О нем
Думой себя и терзала я!
Жизнь мне лишь радость сулила.
Туча нашла,
Гром принесла;
Все, что я в мире любила,
Счастье, надежды разбила.</poem>}}
Нот и все изменении.
Когда будешь у ''Всеволожского'', объясни ему, что в б-й картине, если хотят ''куранты'' с музыкой играющей, налр[имер] «Коль славен», то их нужно заказать. Но я за них не стою, хотя написал так, что и для курантов есть место. По-моему, это будет ''слишком реально'', и притом боюсь, что строй будет очень противоречить с моими предыдущими и последующими тональностями. Не лучше ли просто бой в колокол 12-ти ударов. Ещё скажи ему (и ты прими это к сведению), что в начале 2-й картины будет аккомпанировать не ''арфа, а клавесин'', т. е. фортепьяно. У меня так и написано. Во 1-х, это больше в духе времени, а во 2-х, ''арфа'' напоминает «''Онегина''». Итак, нужно заказать ''ложное'' фортепьяно в стиле ''Louis XVI'', играть же могут в оркестре на обыкновенном пианино. Но ещё лучше, если будет настоящее фортепьяно того времени и настоящая пианистка будет аккомпанировать на сцене.
Ох, устал! Ничего сегодня не пишу.
Целую.
{{right|П. Чайковский}}
11 часов вечера.
''Р. S.'' Разумеется, предоставляю тебе ''менять'' в моих ''переменах'' сколько угодно.
------
{{*}} Это очень плохо. Если можешь, выдумай другое.
|Translated text=
}}
}}

Latest revision as of 14:39, 12 July 2022

Date 6/18 June 1881
Addressed to Pyotr Jurgenson
Where written Kamenka
Language Russian
Autograph Location Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 2339)
Publication П. И. Чайковский. Переписка с П. И. Юргенсоном, том 1 (1938), p. 195
П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том X (1966), p. 135

Text and Translation

Russian text
(original)
English translation
By Brett Langston
6 июня, вечером

Мне так грустно и тяжело здесь жить, что хочется на время уехать. Между тем совестно оставить их без надобности и какого-нибудь достаточного предлога. Поэтому прошу тебя прислать мне телеграмму приблизительно следующего содержания: «По делу такому-то твоё присутствие нужно Москве. Приезжай скорее». Я телеграмму эту покажу, и тогда не так совестно будет уехать.

Нет никаких сил терпеть эту жизнь. То сестра, то племянница больны, и из двух больных одна более нервничает, чем в самом деле страдает; другая же, преувеличенно представляя себе состояние дочери, изнемогает от утомления и нравственных мук.

Просто убийственно быть свидетелем этой безотрадной картины. Хоть бы на несколько дней уехать! Анатолию ни слова не говори.

Обнимаю тебя, и, может быть: до скорого свиданья.

Твой, П. Чайковский

6 June, evening

It's so miserable and difficult for me to live here that I want to leave for a while. Meanwhile I'm ashamed to leave them when I don't need to, and without a decent excuse. Therefore I ask you to send me a telegram along the following lines: "Your presence is required in Moscow in business. Come soon". I'll show them this telegram, and then won't feel so bad about leaving.

I don't have the strength to endure this life. First my sister, then my niece fall ill, with one of the two patients more upset than actually suffering; the other, exaggerating her daughter's condition in her imagination, is wasting away from fatigue and mental torment.

This bleak picture is simply devastating to behold. If I could just leave for a few days! Don't say a word to Anatoly.

I embrace you, and, perhaps, I'll see you soon.

Yours, P. Tchaikovsky