Letter 3751

Date	27 December 1888/8 January 1889
Addressed to	Aleksandr Ziloti
Where written	Frolovskoye
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 3003)
Publication	Александр Ильич Зилоти, 1863–1945. Воспоминания и письма (1963), p. 89–91 П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XIV (1974), p. 613–615

Text

Russian text (original)

27 дек[абря 18]88 с[ело] Фроловское Голубчик Саша! Мне нужно с тобой сначала обстоятельно поговорить о 1-м концерте, а потом перейдём ко 2-му. Ратер дал мне в Петербурге экземпляр партитуры 1-го концерта, прося просмотреть его. Там я не имел возможности заняться, но здесь, приехавши вчера, я прямо принялся за него. Это экземпляр, на котором стоит твоё имя и твои отметки; попал он к Ратеру как-то от Блуменфельда. Последний мне что-то объяснял, в чём-то извинялся, но я не помню в чем дело. Во всяком случае его нужно возвратить Ратеру, но предварительно я прошу тебя ещё раз просмотреть. В финале die verfluchte Stelle я сделал теперь иначе; мне кажется так будет и короче, и лучше, а главное что в прошлогодней перемене странно было исчезновение ритмического мотива: Теперь этот недостаток устранён. Твой листочек (копия с моей прошлогодней перемены) остался у меня. Помнится, что в последний раз, когда я был у тебя, я видел у тебя корректурные листы 1-го концерта. Решительно не понимаю, для кого ты делал эту корректуру: для Юргенсона или для Ратера? Не нужно ли, прежде чем отослать перемены Ратеру, показать их Петру Ивановичу? В недоумении посылаю оба концерта к тебе и прошу тебя распорядиться ими как ты найдёшь нужным. Насчёт 2-го концерта я тоже не понимаю ничего. Ты говоришь, что сделавши корректуру, пошлёшь её в печать. Кому? Ратеру или Юргенсону? Я не знал, что один из них или оба хотят переиздавать 2-ой концерт. Теперь перейдём к предлагаемой тобою новой редакции 2-го концерта. Я страшно тебе благодарен за твоё участие и интерес, за желание, чтобы мои вещи сделались более удобоисполнимыми и благодарными—но решительно не могу согласиться с твоими сокращениями, и особенно с перетасовкой первой части. Быть может, я ошибаюсь и ты прав, — но моё авторское чувство сильно возмущается перемещениями и переменами твоими, и согласиться на них свыше сил моих. Я желаю, чтобы 2-ой концерт был в том виде, как я заставлял играть Сапельникова, и я на этом твоём экземпляре сделал мои отметки. При моих переменах последовательность, логичность в проследовании частей не нарушена; от твоего же проекта каденцию перенести к концу у меня под ложечкой заныло и волосы дыбом встали. Ради Бога, прости и не сердись. Впрочем, играть в будущем году я тебе разрешаю по-твоему. Итак, посылаю оба концерта тебе и предаю их участь твоему благоусмотрению относительно всего, кроме формы. Можешь фортепьяно редактировать как хочешь, из-менять знаки (но мои знаки новые оставь, пожалуйста), и я тебе буду несказанно благодарен за корректуру. Кстати, ведь нужно будет и в издании для 2 фортепиано внести все перемены, и в голосах тоже. Неужели и новые голоса сделают? А хорошо бы! Вообще, я страстно желаю, чтобы оба концерта были изданы хорошо, толково, чисто! Не найдёшь ли ты нужным поговорить со мной о разных подробностях по поводу обоих концертов. В таком случае приезжай ко мне; я буду ужасно рад. Но, ради Бога, никому не говори, что я во Фроловском до 6-го числа. Я имею причины скрывать это от всех, даже от П. И. Юргенсона, который думает, что я в Петербурге. Пожалуйста, сохрани мой секрет. Мне необходимо, до 6-го числа по крайней мере, остаться одному, и лишь в твою пользу я сделаю с радостью исключение. Поцелуй ручки Веры. Обнимаю тебя! Пожалуйста, не сердись!!! Твой, П. Чайковский Концерты высылаю заказной бандеролью и адресую в Консерваторию, ибо все забываю, как тебе на дом адресовать.