Letter 3884: Difference between revisions
m (1 revision imported) |
No edit summary |
||
| Line 7: | Line 7: | ||
|Publication={{bib|1976/64|П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений ; том XV–А}} (1976), p. 136–137 | |Publication={{bib|1976/64|П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений ; том XV–А}} (1976), p. 136–137 | ||
}} | }} | ||
==Text== | ==Text and Translation== | ||
{{Lettertext | {{Lettertext | ||
|Language=Russian | |Language=Russian | ||
|Translator= | |Translator=Brett Langston | ||
|Original text={{right|''19 июня [18]89 г[од]''}} | |Original text={{right|''19 июня [18]89 г[од]''}} | ||
Голубчик Толя! Сейчас получил твоё письмецо, в коем ты жалуешься, что я давно не писал, а между тем я, хотя понемножку, но довольно часто писал тебе или Пане. В предпоследнем письме твоём ты просил меня искать протекции Конст[антина] Конст[антиновича] для | Голубчик Толя! Сейчас получил твоё письмецо, в коем ты жалуешься, что я давно не писал, а между тем я, хотя понемножку, но довольно часто писал тебе или Пане. В предпоследнем письме твоём ты просил меня искать протекции Конст[антина] Конст[антиновича] для твоего губернаторства. Я с крайним отвращением (ибо, во 1-х, знаю, что К[онстантин] К[онстантинович] никакого влияния на дело не имеет, а, во 2-х, потому что вообще неприятно просить великих мира сего, да ещё об такой неподходящей к нашим отношениям вещи), но исполнил твоё желание и написал вел[икому] кн[язю] письмо именно об этом. До сих пор ещё ответа от него нет. Я все ждал, чтобы сообщить тебе, — но теперь, вследствие разных празднеств, вероятно, ему писать некогда. Как придёт письмо, сообщу сейчас же. | ||
Я, слава Богу, здоров и вполне благополучен. Работаю усиленно, и балет подвигается настолько, что надеюсь к сроку быть готовым. Модест приехал вчера. Что он делал так долгов Петербурге, я не понимаю. Он собирается писать комедию. Коля Конради, по-видимому, старается показать Модесту, что он в нем не нуждается, и путешествует по России самостоятельно. У меня в Петербурге была долгая беседа с | Я, слава Богу, здоров и вполне благополучен. Работаю усиленно, и балет подвигается настолько, что надеюсь к сроку быть готовым. Модест приехал вчера. Что он делал так долгов Петербурге, я не понимаю. Он собирается писать комедию. Коля Конради, по-видимому, старается показать Модесту, что он в нем не нуждается, и путешествует по России самостоятельно. У меня в Петербурге была долгая беседа с Колей Кон[ради], из которой я вынес очень тяжёлое впечатление. Он в высшей степени оказывается не благодарным в отношении Модеста и, притом, изумительным скаредом. Не знаю, что будет дальше, но я на месте Модеста не оставался бы долее у него. | ||
Воображаю, как ты, бедный, жаришься теперь в Тифлисе? У нас было несколько ужасно дождливых дней, так что я даже вовсе не выходил. Теперь погода опять хороша. С каким бы удовольствием я перенёсся бы денька на в Тифлис? Удивительно, как я его люблю. При одном представлении об улицах Тифлиса, его запахе, виде с Вашего балкона, Куре так | Воображаю, как ты, бедный, жаришься теперь в Тифлисе? У нас было несколько ужасно дождливых дней, так что я даже вовсе не выходил. Теперь погода опять хороша. С каким бы удовольствием я перенёсся бы денька на в Тифлис? Удивительно, как я его люблю. При одном представлении об улицах Тифлиса, его запахе, виде с Вашего балкона, Куре так хочется перелететь туда, да, кстати, уж и повидать Вас, бедненьких, Татку расцеловать, послушать густого контральто Пани, посмотреть на тебя в мундире и т. д., и т. д., и т. д. | ||
Обнимаю и целую всех Вас крепко, | Обнимаю и целую всех Вас крепко, | ||
{{right|П. Чайковский}} | {{right|П. Чайковский}} | ||
|Translated text= | |Translated text={{right|''19 June 1889''}} | ||
Golubchik [[Tolya]]! I've just received your little letter, in which you grumble that I haven't written to you for ages, and yet I've written to your or [[Panya]] quite often, albeit in bits and pieces. In your last but one letter you asked me to seek the patronage of [[Konstantin Konstantinovich]] for your governorship. This was extremely horrible for me (because, firstly, I know that [[Konstantin Konstantinovich]] has no influence on the matter, and secondly, because it is generally unpleasant to make such a worldly request of a great man, and also so inappropriate to our relationship), but I fulfilled your wish and wrote the Grand Duke a letter on this very matter. So far there is still no reply from him. I kept waiting to tell you, but now, due to various celebrations, he probably has no time to write. I'll tell you as soon as his letter arrives. | |||
I, thank God, am healthy and doing quite well. I'm working diligently, and the ballet is progressing such that I hope to have it ready in time. [[Modest]] came yesterday. I don't understand why he made such a loss in [[Petersburg]]. He's going to write a comedy. [[Kolya Konradi]], it seems, is trying to prove to [[Modest]] that he doesn't need him, and is travelling around Russia by himself. I had a long conversation with [[Kolya Konradi]] in [[Petersburg]], which left me with a very troubling impression. He turns out to be ungrateful in the extreme towards [[Modest]], and, moreover, astonishingly stingy. I don't know what will come of it, but if I were in [[Modest]]'s position, I wouldn't stay with him any longer. | |||
I imagine you're now roasting in [[Tiflis]], poor thing? We've had some awfully rainy days, such that I didn't even go out at all. Now the weather is fine again. How I would enjoy being transported to [[Tiflis]] for a day? I'm astoundingly fond of it. Just the thought of the streets of [[Tiflis]], its smell, the view from your balcony, the Kura, is enough to make me want to fly there, and thereby to see you, poor things, to kiss [[Tatyana Tchaikovskaya|Tatka]], to hear [[Panya]]'s dense contralto, to see you in your uniform, etc. etc. etc. | |||
I hug and kiss you all tightly, | |||
{{right|P. Tchaikovsky}} | |||
}} | }} | ||
Latest revision as of 14:22, 4 July 2024
| Date | 19 June/1 July 1889 |
|---|---|
| Addressed to | Anatoly Tchaikovsky |
| Where written | Frolovskoye |
| Language | Russian |
| Autograph Location | Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 3209) |
| Publication | П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XV-А (1976), p. 136–137 |
Text and Translation
| Russian text (original) |
English translation By Brett Langston |
19 июня [18]89 г[од] Голубчик Толя! Сейчас получил твоё письмецо, в коем ты жалуешься, что я давно не писал, а между тем я, хотя понемножку, но довольно часто писал тебе или Пане. В предпоследнем письме твоём ты просил меня искать протекции Конст[антина] Конст[антиновича] для твоего губернаторства. Я с крайним отвращением (ибо, во 1-х, знаю, что К[онстантин] К[онстантинович] никакого влияния на дело не имеет, а, во 2-х, потому что вообще неприятно просить великих мира сего, да ещё об такой неподходящей к нашим отношениям вещи), но исполнил твоё желание и написал вел[икому] кн[язю] письмо именно об этом. До сих пор ещё ответа от него нет. Я все ждал, чтобы сообщить тебе, — но теперь, вследствие разных празднеств, вероятно, ему писать некогда. Как придёт письмо, сообщу сейчас же. Я, слава Богу, здоров и вполне благополучен. Работаю усиленно, и балет подвигается настолько, что надеюсь к сроку быть готовым. Модест приехал вчера. Что он делал так долгов Петербурге, я не понимаю. Он собирается писать комедию. Коля Конради, по-видимому, старается показать Модесту, что он в нем не нуждается, и путешествует по России самостоятельно. У меня в Петербурге была долгая беседа с Колей Кон[ради], из которой я вынес очень тяжёлое впечатление. Он в высшей степени оказывается не благодарным в отношении Модеста и, притом, изумительным скаредом. Не знаю, что будет дальше, но я на месте Модеста не оставался бы долее у него. Воображаю, как ты, бедный, жаришься теперь в Тифлисе? У нас было несколько ужасно дождливых дней, так что я даже вовсе не выходил. Теперь погода опять хороша. С каким бы удовольствием я перенёсся бы денька на в Тифлис? Удивительно, как я его люблю. При одном представлении об улицах Тифлиса, его запахе, виде с Вашего балкона, Куре так хочется перелететь туда, да, кстати, уж и повидать Вас, бедненьких, Татку расцеловать, послушать густого контральто Пани, посмотреть на тебя в мундире и т. д., и т. д., и т. д. Обнимаю и целую всех Вас крепко, П. Чайковский |
19 June 1889 Golubchik Tolya! I've just received your little letter, in which you grumble that I haven't written to you for ages, and yet I've written to your or Panya quite often, albeit in bits and pieces. In your last but one letter you asked me to seek the patronage of Konstantin Konstantinovich for your governorship. This was extremely horrible for me (because, firstly, I know that Konstantin Konstantinovich has no influence on the matter, and secondly, because it is generally unpleasant to make such a worldly request of a great man, and also so inappropriate to our relationship), but I fulfilled your wish and wrote the Grand Duke a letter on this very matter. So far there is still no reply from him. I kept waiting to tell you, but now, due to various celebrations, he probably has no time to write. I'll tell you as soon as his letter arrives. I, thank God, am healthy and doing quite well. I'm working diligently, and the ballet is progressing such that I hope to have it ready in time. Modest came yesterday. I don't understand why he made such a loss in Petersburg. He's going to write a comedy. Kolya Konradi, it seems, is trying to prove to Modest that he doesn't need him, and is travelling around Russia by himself. I had a long conversation with Kolya Konradi in Petersburg, which left me with a very troubling impression. He turns out to be ungrateful in the extreme towards Modest, and, moreover, astonishingly stingy. I don't know what will come of it, but if I were in Modest's position, I wouldn't stay with him any longer. I imagine you're now roasting in Tiflis, poor thing? We've had some awfully rainy days, such that I didn't even go out at all. Now the weather is fine again. How I would enjoy being transported to Tiflis for a day? I'm astoundingly fond of it. Just the thought of the streets of Tiflis, its smell, the view from your balcony, the Kura, is enough to make me want to fly there, and thereby to see you, poor things, to kiss Tatka, to hear Panya's dense contralto, to see you in your uniform, etc. etc. etc. I hug and kiss you all tightly, P. Tchaikovsky |
