Letter 3865

Date	22 May/3 June 1889
Addressed to	Yuliya Shpazhinskaya
Where written	Frolovskoye
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 2119)
Publication	П. И. Чайковский. С. И. Танеев. Письма (1951), p. 350 П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XV-А (1976), p. 119–120

Text and Translation

Russian text (original)

English translation By Brett Langston

Фроловское 22 мая [18]89 Добрейшая Юлия Петровна! В последнем письме Вашем Вы пишете, что переезжаете на лето на французское кладбище, а как адресовать, не пишете. Я пошлю по старому адресу — авось дойдёт. После четырёхмесячных странствований, преисполненных всяческих треволнений, беспокойств, страданий и тоски, я, наконец, попал домой. Исполнилась болезненно-страстная мечта. И что же? Не знаю, как и почему, но только вместо ничем не смущаемой радости и спокойствия, — я испытываю неопределённую грусть, не удовлетворённость, даже тоску и (что всего курьёзнее) беспрестанно ловлю себя на том, что вот хорошо бы было куда-нибудь уехать. Что может быть любопытнее этого факта? Работа есть, погода чудная, одиночество я всегда любил и всегда к нему стремился, и при всем томя чувствую себя, если не несчастным, то печальным и чего-то жаждущим. Ну, Бог даст, как увлекусь своей работой, так это пройдёт. Как-то Вы устроились на новом жилище? Дай Бог, чтобы Вы хоть немного отдохнули физически и нравственно. Не знаю, писал ли я Вам, что видел Ип[полита] Вас[ильевича] в Малом театре на консерваторском спектакле, обещал быть у него, но не пришлось, ибо дела заставили меня ехать в Петербург. Да, по правде сказать, нет большого мне удовольствия видеться с ним. Дела общего у нас нет; беседа могла бы быть интересна, если б между нами не было условлено никогда не касаться Вас и вообще частных дел его. Конвенция эта никогда не заключалась формально, а так само собой сделалось. А жаль! Если бы он первый когда-нибудь заговорил, я бы имел что сказать по этому поводу. Теперь я докончиваю эскизы последнего действия балета, а около 1-го июня примусь за инструментовку. Работы будет бездна! В Петербурге я уже видел у директора театров макеты декораций и рисунки костюмов, Постановка будет не бывалая по роскоши. Если хорошенько отдохнёте и почувствуете охоту к писанию, не напишете ли хоть маленькую какую-нибудь вещицу? Я нисколько не смущён Вашими неудачами, продолжаю верить в Ваш талант и считаю долгом поощрять Вас к писательству. Брат Модест пишет новую комедию для бенефиса актрисы Ильинской. Всем Вашим усердно кланяюсь! Дай Бог, чтобы лето дало Вам отдохновение и чтобы здоровье Ваше поправилось. До свиданья. Весь Ваш, П. Чайковский

Frolovskoye 22 May 1889 Most kind Yuliya Petrovna! In your last letter you write that you are moving to a French cemetery for the summer, but you do not write your address. I shall send this to the old address — perhaps it will reach you. After four months of wandering, filled with all manner of anxieties, worries, suffering and melancholy, I have finally made it home. Fulfilling a painfully passionate dream. And what now? I do not know how or why, but instead of unbridled joy and tranquillity, I feel a vague sense of sadness, dissatisfaction, even melancholy, and (most curious of all), I constantly catch myself thinking that it would be good to go somewhere. What could be more curious than this fact? I have work, the weather is wonderful, I have always loved solitude and always strived for it, and despite all the languor I feel, if not unhappiness, than a sadness and yearning for something. Well, God willing, as soon as I become carried away with my work, this will pass. How have you settled into your new home? May God grant you at least a little rest, physically and mentally. I do npt know if I wrote to you that I saw Ippolit Vasilyevich at the Conservatory production at the Maly Theatre; I promised to visit him, but I did not have occasion to, because I was forced to go to Petersburg on business. Indeed, to tell the truth, seeing him does not bring me great pleasure. We have no common cause; the conversation could have been interesting, had it not been agreed between us never to touch upon you or his private affairs in general. This convention was never formally concluded, but it simply happened by itself. It is a shame! If he had been the first to talk about it, then I would have had something to say in this regard. I am now finishing the sketches for the last act of the ballet, and around 1st June I shall set about the instrumentation. There will be a mass of work! I have already seen models of the scenery and the costume designs in Petersburg. The luxury of the production will have no precedent. If you have a decent rest and feel the desire to write, will you not write at least some small thing? I am not in the least embarrassed by your failures; I continue to believe in your talent, and consider it my duty to encourage you to write. My brother Modest is writing a new comedy for the actress Ilyinskaya's benefit. My warmest regards to you all! May God grant that summer gives you rest, and that your health improves. Until we meet. Yours ever, P. Tchaikovsky