Letter 717
Date | 5/17 January 1878 |
---|---|
Addressed to | Aleksandra Davydova |
Where written | San Remo |
Language | Russian |
Autograph Location | Saint Petersburg (Russia): National Library of Russia (ф. 834, ед. хр. 17, л. 56–57) |
Publication | П. И. Чайковский. Письма к родным (1940), p. 348 П. И. Чайковский. Письма к близким. Избранное (1955), p. 139–140 П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том VII (1962), p. 24–25 Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography (1981), p. 137 (English translation) |
Text
Russian text (original) |
San-Remo 5/17 янв[аря] 1878 Вот уже шестой день, что мы живём в San-Remo, милая и дорогая моя Саша. Вспоминали не раз, что и ты здесь была. Мы устроились не особенно роскошно, но и не дурно. С первого же дня установился порядок, от которого мы больше не отступаем. Свиданье с Модестом и Колей было очень отрадно для меня. Я ужасно люблю Колю и с каждым днём люблю все больше и больше. Модест как воспитатель тоже радует меня. Иногда за его строгости я даже сержусь на него, — но потом сознаю, что иначе и нельзя. Коля очень полюбил Алёшу, и так как Алёше можно доверить его, то это позволяет Модесту ходить со мной каждый вечер делать вечернюю прогулку, которые теперь восхитительны, так как луна полная. Нечего и говорить, что климат очаровательный; местность великолепная, но, несмотря на все это, я не могу сказать, чтоб Сан-Ремо мне особенно нравилось. Я сделался болезненно впечатлителен, и так как первые дни здесь я был очень расстроен, то теперь уже не могу изгладить первого впечатления. Все равно. С Модестом и Колей я готов жить, где угодно. В Сан-Ремо очень дорого, и я отчасти рад этому обстоятельству, так как оно заставит нас недели через три покинуть здешние места и переехать в Швейцарию, в Кларан, куда меня тянет и где вдвое дешевле. Состояние моё вообще хорошо. Я совершенно здоров, но не нервами, которые, к сожалению, на каждом шагу дают себя знать. Время, время и время — единственное лекарство. Я очень много работаю. Симфонию я кончил и теперь. дописываю оперу. Возвращусь в Россию, окончивши эти два большие труда. В Россию! При этой мысли в сердце происходит приятное щекотание. Нужно пожить поневоле за границей, чтобы вполне понять, до чего любишь свою родину. Но до этого ещё далеко, месяца три, четыре. Как-то вы все поживаете, мои дорогие? Застанет ли тебя это письмо в Каменке? Что Анна, милая Анна, как-то с ней порешили. Всех обнимаю и целую. П. Чайковский |