Letter 2270

Date	20 April/2 May 1883
Addressed to	Modest Tchaikovsky
Where written	Paris
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1697)
Publication	П. И. Чайковский. Письма к близким. Избранное (1955), p. 295–296 (abridged) П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XII (1970), p. 131–132 Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography (1981), p. 290 (English translation; abridged)

Text and Translation

Russian text (original)

English translation By Brett Langston

20 апр[еля] 1883 Париж Сегодня утром я разочаровался в расчёте на письмо от тебя, милый мой Модичка, — зато после завтрака получил целых два, описывающие страстные пятницу и субботу. Ты не поверишь, до чего приятны эти ежедневные общения с тобой, но особенно я люблю, чтобы утром от тебя было письмо. Вчера, во вторник, погода была порядочная. По обычаю занимался, но до тога заработался, что только в час вышел из дому и, наскоро позавтракавши, пошёл к Тане. Как обыкновенно бывает, долго сидел с Лизав[етой] Мих[айловной], пока она не вышла к нам. Чувствовала себя не особенно. Обе остались весьма довольны поездкой в S[ain]t Cloud. Они ездили втроём; выехали в 3½ по Tramway, час ехали, гуляли по парку, обедали в ресторане и вернулись домой в 9 часов. Были ей письма от отца, от Саши Базилевской (какое-то секретное, — у них что-то происходит для нас неизвестное) и одно от тёти Лизы, которое я прочёл. Ах, как было больно и как-то совестно даже читать эта письмо, преисполненное самой нежной любовью, благодарностью за мужество в лечении, утешениями, что ведь теперь уж самое трудное всё прошло, что она надеется увидеть её совсем такою, как была когда-то. Увы! то-то что не такой. Вернулся домой пешком очень поздно, но зато работал до 8½ и обедал в десятом в русском ресторане, и почему-то меня тошнило и я почти не ел. Хотел было по обычаю пошляться и домой пойти, но проходя мимо «Vaudeville», дай, думаю, попробую посмотреть «Fête de Linotte». Пошёл и остался доволен. Очень смешно и очень талантливо написано, т. е. фарс, основанный все на том же нескончаемом мотиве буржуазного adultér'а, но есть наблюдательность и новизна. Действие на лестнице очень эффектна. Игра отличная, особенно хорошо симпатичнейшая Legault и господин Corbin (помнишь в «Федоре» он какого-то attaché играет, очень молодой человек.) Не пив пуншу, ибо погибал от усталости, вернулся домой и обошёлся с своим коньячком. Спал великолепно. Сегодня холодно и ветрено. В 11½ часов явилась снова нахалка — Молас, чтобы завтракать (ей опротивела кухня Паскаля до того, что она там ничего не ест), я был очень рад. Угощал её в «Taverne de Londress» до того, что она потом насилу шла, была красненькая и весёлая. А у меня сделался понос, и в Пале-Рояле мы расстались. По совету её я сегодня к Тане не ходил. Нового ничего нет. Не очень сожалей меня, Модя, благодаря работе я живу весьма сносно, и только вечера тягостны. Да, чуть не забыл. Я заходил сегодня на выставку портретов в Académie des Beaux-Arts. Это очень интересно и совершенно в моем вкусе. Письмо это пишу дома в 7½ часов. Сейчас пойду обедать, а вечером хочу побывать в гипподроме. Целую крепко обоих Вас. П. Чайковский Ты не поверишь, до чего я рад, что Мише Мекку легче.

20 April 1883 Paris This morning I was disappointed in my expectation of a letter from you, my dear Modichka — then after lunch I received two, written on Good Friday and Saturday. You won't believe how welcome these daily communications with you are, but I particularly like it when there's a letter from you in the morning. Yesterday, Tuesday, the weather was decent. As usual I worked, but to such an extent that it was one before I left home, and after a hasty lunch, I went to see Tanya. As usually happens, I sat with Lizaveta Mikhaylovna for ages before she came out. She wasn't feeling particularly well. They were both very pleased with their trip to St. Cloud. The three of us went out; we left at 3.30 along the Tramway, riding for an hour, walked in the park, had dinner at a restaurant, and returned home at 9 o'clock. There were letters from her father, from Sasha Bazilevskaya (something of a secret — there's something we don't know going on with them), and one from Aunt Liza, which I read. Oh how painful and even embarrassing it was to even read this letter, filled with the most tender affection, gratitude for her fortitude in the treatment, consolations now that the most difficult thing has passed, that she hopes to see her altogether as she was before. Alas, that isn't so! I returned home on foot very late, but then worked until 8.30, and had dinner at ten at the Russian restaurant, although for some reason I felt nauseous and barely ate. I wanted to gad about as usual and go home, but passing by the "Vaudeville'", I thought about trying to see "Fête de Linotte". I went and was very pleased. It's very funny and very cleverly written, i.e. for a farce based on the same never-ending theme of a bourgeois adulterer, it was well-observed and novel. The action on the stairs is very effective. The players were splendid, particularly the fine sympathetic Legault and Mr Corbin (you remember in "Fedora" he plays some sort of attaché, a very young man?). Without drinking the punch, because I was dying from fatigue, I returned home and drank my cognac. I slept excellently. Today is cold and windy. At 11.30 the impudent Molas appeared again for lunch (she was so sick of Pascal's cuisine that she wouldn't eat anything there), and I was very glad. I treated her at the "Taverne de Londress" until she could hardly walk, she was rosy and cheerful. But I had diarrhoea, and we parted ways at the Palais Royal. On her advice, I didn't go to see Tanya today. There's nothing new. Don't be too sorry for me, Modya, as thanks to work I'm living quite tolerably, and only the evenings are painful. Indeed, I almost forgot. I went to the portrait exhibition at the Académie des Beaux-Arts today. This was most interesting, and utterly to my taste. I'm writing this letter at home at 7.30. Now I'm going to have dinner, and I want to spend the evening at the Hippodrome. I kiss you both hard. P. Tchaikovsky You won't believe how glad I am that Misha Meck is better.