Letter 2481
| Date | 2/14 May 1884 |
|---|---|
| Addressed to | Modest Tchaikovsky |
| Where written | Kamenka |
| Language | Russian |
| Autograph Location | Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1742) |
| Publication | П. И. Чайковский. Письма к близким. Избранное (1955), p. 310–311 (abridged) П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XII (1970), p. 365–366 Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography (1981), p. 306–307 (English translation; abridged) |
Text
| Russian text (original) |
2 мая 1884 Каменка Кончилось ли твоё недомогание? Надеюсь, что да. Твоё рождение мы праздновали тем, что дрожали весь день от холода и ветер был до того ужасен, что даже я после обеда не решился гулять, а ходил по комнате. Вообще за эти дни ничего особенного не произошло. Ландыши хотели бы расти, но холод мешает и они очень лениво расцветают. Я пишу по немножко сюиту. Чудесная форма, — но отвратительное слово. Придумай-ка, Модичка, какое-нибудь слово, могущее заменить этот бэзиковый термин. Скерцо уже написал, а теперь изобретаю обязательный вальсообразный номер. Но мне все более и более начинает казаться, что я исписался, и если не ворую у других, то у себя очень много. Бобик играет в моей здешней жизни большую роль; дружба у нас страшная, и впервые он выказывает в 'отношении меня сильную симпатию. Прежде он только позволял себя обожать, а теперь как будто начинает ценить моё обожание. А я действительно его обожаю, н чем дальше, тем сильнее. Ну что это за восхитительный экземпляр человеческой породы! Он беспрестанно заходит ко мне поболтать, но, однако ж, соблюдает часы моих занятий, т. е., когда я утром работаю, приходит только на минутку. Много я занимаюсь английским и думаю, что к концу лета, если буду как следует продолжать, — буду читать свободно. Понимать же Miss Eastwood мне всё-таки трудно. Бобик, сюита и английский язык составляют три украшения и притягательные каменские силы, но мне всё-таки часто хочется быть в другом месте, и странно, что именно в Петербурге. Положим, там ты и Коля, но я вас и без того скоро увижу; дело не в этом, а в том, что прошлогодняя жизнь В Петербурге во время коронации оставила во мне неизгладимо чудное воспоминание и меня так и тянет на берега Невы теперь, когда приближается вторая половина мая. От Тани ни слова, хотя я писал и убедительно просил отвечать. Жоржу 26 числа минул год. Алёша тебе кланяется. Целую крепко обоих. П. Чайковский |
