Letter 2523

Date	26 July/7 August 1884
Addressed to	Modest Tchaikovsky
Where written	Skabeyevo
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1747)
Publication	Жизнь Петра Ильича Чайковского, том 2 (1901), p. 651–652 ("28 July"; abridged).br>П. И. Чайковский. Письма к близким. Избранное (1955), p. 312–313 (abridged) П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XII (1970), p. 411–412 Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography (1981), p. 308–309 (English translation; abridged)

Text

Russian text (original)

Скабеево 26 июля 1884 Какая разница между здешней природой и южной; она до того велика, что я до сих пор ещё нахожусь как в каком-то сне. Здесь, не говоря уже о живописности, воздух благовоннее и самая растительность как-то не то что гуще, а симпатичнее. Я беспрестанно думаю о тебе и сожалею, что тебя нет здесь. Как бы ты наслаждался, Модичка! Представь, что в лесах кругом ещё масса земляники, и какая спелая, пахучая. Грибов гибель. Прогулки одна другой лучше. В общем Скабеевка гораздо симпатичнее Подушкина. Что касается погоды, то она по общепринятым понятиям и по сезону скверная, т. е. серая и прохладная, — но для меня в этом двойная прелесть. Мне не понравилось при готов ленное мне помещение из двух комнат, и на другой же день по приезде я переехал в ту комнату, где ты ночевал. Что за вид из окна, какая она уютная и прелестная! После гранкинского простора и роскоши, конечно, обстановка мизерная, — но я мирюсь с ней ради прелести вида. К работе покамест никакой [не] приступил; нужно сначала в Москву съездить. Да я и не буду особенно принуждать себя к занятиям. Утром от 10½ до 12½ пишу под диктовку Ларошу его статью о Моцарте. Может быть, я ошибаюсь, нок моему ужасу, начинаю замечать в нем угасание таланта и воображения. Все, что до сих пор он диктовал мне, есть довольно пустозвонная болтовня, которую, если б мне пришлось читать в журнале, я нашёл бы очень бесцветной. Ларош покамест был очень мил и забавен, но сегодня я на него злился и высказал ему своё неудовольствие. Уж очень неделикатен по части денег. Толи вот уже два дня нет; он в Москве по делам. Служебные дела в status quo; ни малейшей надежды на перемену или повышение. Он со мней имел разговор о своём будущем, и мне, с одной стороны, было ужасно жаль его и как-то то обидно думать, что его карьера погибла, а с другой — я радовался, что Бог устроил его брак с Паней. Что бы было, если б он не женился или если б служба была его единственным интересом и целью! Танюша начинает влюблять меня в себя: — удивительно мила, а сегодня, когда по случаю дождя она появилась в длинном сером бурнусе и платочке, я готов был съесть её, до того была мила. Начинает болтать прелестно. Получил твоё английское письмо и ужасно был рад ему. Читал его Ларошу, и он удивлялся искусству твоему. Модичка, прости, что я всё восхищаюсь Скабеевкой, точно в пику Гранину. Но я Гранкино по-своему ужасно люблю и всегда желал бы часть лет проводить там; а всё-таки север для меня бесконечно лучше Малороссии, несмотря на то, что здесь рожь ещё стоит на Корню, — когда там и забыли, что когда-то была её уборка. Очень может быть, что я после отъезда Толи и Пани, которые уезжают 25 августа в Крым, останусь здесь на целый месяц. Надеюсь, что первое моё письмо ты получишь п воскресенье, а это, вероятно, попадёт в четверг. Целую нежно, обнимаю. Пиши драму и ни на секунду не сомневайся, что она будет превосходная, если только конец ты хорошо сделаешь. Я горю нетерпением узнать, как ты устроил конец. Количку крепко целую. Ник[олаю] Ник[олаевичу], Наре, Францу Поклон. П. Чайковский