Letter 3453
| Date | 30 December 1887/11 January 1888–6/18 January 1888 |
|---|---|
| Addressed to | Modest Tchaikovsky |
| Where written | Lübeck–Hamburg |
| Language | Russian |
| Autograph Location | Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1872) |
| Publication | Жизнь Петра Ильича Чайковского, том 3 (1902), p. 205–207 (abridged) П. И. Чайковский. Письма к близким. Избранное (1955), p. 385–387 П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XIV (1974), p. 314–316 Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography (1981), p. 384–385 (English translation; abridged) |
Text
| Russian text (original) |
Боже мой, какое счастие и как хорошо я себя чувствую, очутившись в незнакомом городе, в чудесной гостинице, и имея в виду целых 5 дней одиночества и полного спокойствия. Из: Берлина выехал третьего. дня вечером и в 6 ч[асов] утра был в Гамбурге. Ехали вместе с Бродским. В 10 ч[асов] была репетиция Бюловского концерта, в коем Бродский участвовал. Бюлов был очень обрадован меня видеть. Он изменился, постарел, стал как-то мягче, спокойнее, кротче. После репетиции завтракал с Бродским в одном из знаменитых гамбургских погребов. Потом был у Ратера, у Бернута и окончательно установил программу концерта, репетиций и т. д. Вечером был в концерте. Бюлов гениально дирижировал, особенно «Героическую симфонию». Сегодня приехал сюда. Чувствую себя очень приятно. Какое блаженство молчать, какое наслажденье знать, что. никто. не придёт, никуда не потащут и т. д. Завтра буду готовить к дирижированию незнакомые вещи для Гамбурге и Берлина. 13-го/1 янв[аря 18]88 Наконец, дождался, что. январь наш начался. По крайней мере теперь можно считать, Что осталось ровно 4 месяца до возвращения в Россию. Живу я здесь очень приятно, и, несмотря на то что. в таком странном месте и полном одиночестве встречал Новый год, — не испытываю даже тоски. Уж больно я нуждался в свободе и в молчании. Погода стоит божественная; гулянья в Любеке мне нра'вятся. По утрам занимаюсь; перед обедом выхожу гулять; в 1¼ иду в Table d'Hôte и упорно молчу, наблюдая за соседями актёрами и актрисами, живущими здесь, — превесёлое. Гуляю. Занимаюсь. Третьего. дня вечер провел в бане и ужинал у себя в комнате; а вчера был в театре. Приезжал на одну гастроль Барнай. Давали «Отелло». Он местами удивительна хорош, даже гениален; но какаямучительная пиэса. Уж слишком омерзителен Яго—такихлюдей не бывает. Обстановка была скверная; Дездемона небездарна, Яго ужасен; Родриго удивительно симпатичен; а Кассио смешон невероятно. Поужинал дома, почитал роман Муравлина «Около денег» (очень талантливая вещь, и особенно меня восхитило описание чувств автора, когда в обществе с ним говорят о его сочинениях) и рано лёг спать. Сегодня погода опять божественна. Одним словом, хорошая полоска из теперешней жизни. 14/2 янв[аря] Вчера вышла вечером неприятность, испортившая мне все удовольствие пребывания в Любеке. Пошёл я вечером в оперу: давали «Африканку». Шло, несмотря на маленький оркестр, маленький хор, очень сносно. Конечно, в исполнениибыло многое комически провинциальное, но в общем оченьгладко и чиста. В антракте выхажу, как вдруг подхадит несимпатичный гасподин: «Позвольте представиться, я Огарёв, правовед, композитор, мою оперу давали в Шверине. Позвольте Вас познакомить: Musik Direktor Штиль, а ват это Herr Director и пошла, и пошла. Меня потащили пить пива, познакомили с массой каких-то немцев, хотели вести в клуб, а Огарёв все про свою оперу Боже мой, как это было ужасно. Проводили до дому; я уверял, что я болен, что завтра утром еду. Оказалась, что сын хозяина гостиницы—любитель музыки, Я уж давно замечал, что он указывал на меня в табльдоте. Это он меня выдал. Сегодня велел портье говорить всем, что я уехал, и целый день сидел в комнате. Только тайком гулять немного ходил. Получил известие о пенсии. Конечно, это большое счастие, но я его пойму завтра, сегодня я мучился, как выразить благодарность, и с не'вероятным усилием написал благодарст,венные письма. 16/4 янв[apя] Вчера вдруг опять напала на меня тоска по родине, по близким и полное отчаянье. Весь день пьянствовал. Читал "Pierre et Jean", новый роман Maupassant. В первый раз от мопассановского романа плакал. Гамбург 18-го/6 Вчера и сегодня были репетиции. Волнений и страхов описывать не буду. Музыканты относятся с величайшей симпатией. Тоска прошла, но всё-таки одна мысль в голове: скоро ли все это кончится? Ты пишешь, что хандришь. Не оттого ли это, что ты не делаешь того, что следует? По-моему, тебе следует непременно для театра писать. Отложи на время Шекспира и напиши хорошую, новую по замыслу пиэсу, и будь на сей раз практичнее, т. е. чтобы легко было на сцену поставить. Пожалуйста, Модинька, подумай об этом. Как только у тебя будет свойственное твоей писательской натуре дело, так тотчас всякая хандра пройдёт. Письма от Бока я получаю самым аккуратным образом, также и телеграммы. После завтрашнейпубличной репетиции и концерта напишу ещё. Целую, обнимаю. Посылаю к Шапиро записочку. Поцелуй всех: Колю и Боба особенно. П. Чайковский |
