Letter 384

Date	6/18 January 1875
Addressed to	Modest Tchaikovsky
Where written	Moscow
Language	Russian
Autograph Location	Saint Petersburg (Russia): National Library of Russia (ф. 834, ед. хр. 36, л. 68–69)
Publication	Жизнь Петра Ильича Чайковского, том 1 (1900), p. 454 (abridged) П. И. Чайковский. Письма к родным (1940), p. 212–213 П. И. Чайковский. Письма к близким. Избранное (1955), p. 94 (abridged) П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том V (1959), p. 388–389 Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography (1981), p. 92–93 (English translation; abridged)

Text

Russian text (original)

6-го января 1875 г[ода] Милый Модя! Никоим образам не могу удовлетворить твою просьбу насчёт «Демона». Я его почти не знаю, а то, что знаю, мне совсем не нравится. Советую тебе обратиться к Малоземовой; она, конечно, настроена ради личной приязни слишком благоприятно в пользу «Демона», но ведь согласись, что Антона Рубинштейна следует хвалить во что бы то ни стало из принципа. Всего лучше, если ты напишешь коротенькую статейку, в которой изложишь содержание оперы и назовёшь наиболее выдающиеся места. Вдаваться в технические подробности тебе неловко, так как, вероятно, все уже знают, что пишешь ты. Скажут: вот суётся критиковать дела, которого хорошо не знает; воображает, дескать, что так как у него брат музыкант, так. ему можно рассуждать а музыке и т. п. Твоей статьёй об киевской опере я очень доволен. Ты жалуешься, что тебе трудно писать и что каждую фразу приходится высиживать. Но неужели ты думаешь, что без труда и усилия что-нибудь даётся? Я иногда по два часа сижу, грызя перо и не зная, с чего начать фельетон; думаю, что никуда не годно выйдет, — он, смотришь, другие хвалят и даже находят лёгкую работу и следы непринуждённости в процессе писания. Вспомни, как я когда-то с трудом высиживал задачи для Зарембы! Вспомни, до чего я расстроил себе нервы в 66-м году на даче Мятлева оттого, что коптел над симфонией, которая не давалась, — да и только. Даже и теперь иные вещи требуют кусания ногтей, выкуривания громадного количества папирос, прохаживания себя по комнате, — прежде чем дойдёшь да изобретения основного мотива. Иногда, напротив, пишется ужасно легко; мысли так и копошатся и гонят одна другую. Все зависит от известной настроенности и расположения духа. На даже и когда их нет, нужно уметь заставить себя работать. Иначе никогда ничего не выйдет. Ты пишешь, что находишься в дурном расположение духа. Поверь, что оно нисколько не лучше моего. Это все проклятые нервы. То, что ты мне пишешь о Ларошах, меня ужасно затронуло за живое место. Я живо почувствовал, что они должны были испытать, расставаясь с детьми. Да и девочку ужасно жаль. Напиши мне адрес Лароша, я хочу ему написать. Поцелуй у Папаши ручку за его прелестное письма; расцелуй милого нашего старичка во все места и скажи ему, что я его страсть как люблю. С Толей я больше не знаком. Насчёт Суханова могу тебя удостоверить, что это человек очень хороший, но я по опыту знаю, как тяжело ездить в зависимости от кого бы то ни было. Не смею ни советовать; ни отсоветовать. Твой П. Чайковский