Letter 1530

Date	8/20 July 1880
Addressed to	Lev Davydov
Where written	Simaki
Language	Russian
Autograph Location	Saint Petersburg (Russia): National Library of Russia (ф. 834, ед. хр. 19, л. 27–28)
Publication	П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том IX (1965), p. 181–182

Text and Translation

Russian text (original)

English translation By Brett Langston

8 июля 9 ч[асов] веч[ера] Симаки Только что переехал из Браилова сюда. Ах, Лева, как хорошо в этом уголке, — никакими словами не опишешь. В Браилове отличный дом, большой парк, роскошная обстановка, — но это совсем не то. Там пахнет чем-то не деревенским; во 1-х, рядом местечко, а во 2-х, самый дом напоминает Петербург или роскошный заграничный отель. Здесь деревня, чистая деревня: маленький, старинной архитектуры, весь утонувший в зелени домик; сад — небольшой, но густой и тенистый, спускающийся к реке. Из сада можно тропинкой выйти в поле, и если немножко подняться по меже, то вид бесподобный: со всех сторон леса, за речкой село, вдали Браилов. Тишина, покой, простор! А домик—верх уютности и удобства. Милая Над[ежда] Фил[аретовна] сама до мельчайших подробностей приготовила всю мою чудесную обстановку. Нечего греха таить: мне здесь жить как у Христа за пазухой, но, конечно, такая фантастически чудесная жизнь возможна лишь на короткое время. В конце концов, я всё-таки принадлежу неприглядной, но милой Каменке и долго жить без Вас не могу. Получил сегодня твоё чудное письма. Как мне понятны твои страдания от Жени! В числе неоценённых достоинств моей здешней жизни есть и то отрицательное качества, что нет этой ужасной Жени. И жалко мне тебя, бедненького, и радуюсь за себя, что на время избавлен от неё! Известие, что Саша проедет скоро через Жмеринку, наполняет меня бесконечною радостью. Конечно, поеду, и даже, если можно, провожу их до Винницы. Свекловица здесь, как тебе сказать, — не то что великолепна, а как-та ровно, цела. Но, странное дела, она имеет какой-то жёлтый оттенок. Куда ей сравниться с Юрчанской, и даже бураки моего поля, хоть и обгрызаны, — на какие-то бодрые, свежие, хотя дождей здесь было пропасть, а жуков и в помине нет. Мне кажется, что здешняя культура куда хуже нашей! Сегодня была страшнейшая гроза, на вечер бесподобный! Merci, голубчик, за твоё чудесное, милое письма. Обнимаю тебя и всех детей, особенно... ты знаешь кого. Твой, П. Чайковский

8 July 9 o'clock in the evening Simaki I've just moved here from Brailov. Oh, Lyova, how fine it is in this corner — there are no words whatsoever to describe it. Brailov has a splendid house, a large park, luxurious furnishings — but it smacks of something not truly of the country; firstly, it's next to a township, and secondly, the house itself resembles Petersburg or a luxurious foreign hotel. Here this is the country, pure country: a small house of ancient architecture, all shrouded in greenery; the garden is modest, but dense and shady, sloping down to the river. From the garden you can follow a path into the field, and if you climb a little along the boundary, the view is incomparable; there are woods on all sides, with the village across the river, and Brailov in the distance. The peace, the quiet, the expanse! And the house is the height of cosiness and convenience. Dear Nadezhda Filaretovna herself prepared all my wonderful furnishings down to the smallest detail. It's nothing to be ashamed of: I'm living here as if in the bosom of Christ; but, of course, such a fantastically wonderful life is possible only for a short while. Ultimately I still belong to the unprepossessing but dear Kamenka, and I cannot live for long without you. I received your wonderful letter today. How I understand your suffering from Zhenya! Amongst the unappreciated advantages of my life here is the absence of Zhenya's awfully negative qualities. While I feel sorry for you, poor thing, I'm glad for myself to be free from her for a while! The news that Sasha will soon be passing through Zhmerinka fills me with boundless joy. Of course I'll go, and, if possible, I'll even accompany them to Vinnitsa. How can I describe the beetroot here to you — it's not just magnificent, but somehow wholly intact. But the strange thing is that it has some sort of yellow tinge. How can it compare with Yurchanskaya, and even the beetroot in my field, which although gnawed, is somehow robust and fresh; although there has been lots of rain here, there are no beetles to be seen. it seems to me that the cultivation here is far worse than ours! Today thee was a terrible thunderstorm, an incomparable evening! Merci, golubchik, for your wonderful, nice letters. I hug you and all the children, especially... you know who. Yours, P. Tchaikovsky