Letter 76
Date | 29 October/10 November 1865 |
---|---|
Addressed to | Yelizaveta Tchaikovskaya |
Where written | Saint Petersburg |
Language | Russian |
Autograph Location | Saint Petersburg (Russia): National Library of Russia (ф. 834, ед. хр. 30, л. 1–2) |
Publication | П. И. Чайковский. Письма к родным (1940), p. 70–71 П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том V (1959), p. 88–89 |
Text and Translation
Russian text (original) |
English translation By Luis Sundkvist |
29 октября Добрейшая Лизавета Михайловна!
Так как мне весьма трудно найти сегодня время побывать у Вас, то пишу к Вам письмо с двумя просьбами. Вчера я встретил поверенного портного Марбрие, который сказал мне, что срок уплаты моего векселя очень близок (1-го ноября), чтобы я об этом подумал, так как на этот раз уже никаких отсрочек быть не может. Я его упрашивал подождать до весны (я получу 150 р[ублей] сер[ебром] с Рубинштейна), но он отказал мне наотрез. В такой крайности я вижу только одно средство к спасению: нельзя ли как-нибудь упросить армянина, чтобы за этот месяц он не брал папашиных денег; если он не верит, что я их отдам ему весной вместо Папаши, то пускай возьмёт с меня заемное письмо с самыми дьявольскими процентами. Ради Бога, съездите к нему и попросите. У меня теперь к концу консерваторского курса будет огромная работа и мне не хотелось бы попадать в долговое отделение, да уж одна мучительная мысль, что придётся возиться с проклятыми французами, отнимает у меня покой и мешает заниматься. Другого же средства у меня совершенно в виду не имеется; я бы обратился к Давыдовым, но им я и без того должен. Итак, вся надежда на Вас. Я очень рад, что пришлось говорить с Вами об этом письменно; на словах я бы никогда не решился. Другая просьба заключается в следующем. Апухтин уезжает из Петербурга на два месяца и предлагает мне свою квартиру; так как у него очень тихо и покойно, то я переезжаю к нему и для этой цели умоляю Вас приехать ко мне в воскресенье утром. Мебель там есть, нужно только перевезти тюфяк, платье и бумаги, а на будущей неделе и фортепиано. Итак, позаботьтесь о несчастном и избавьте его от тьмы кромешной (т. е. долгового отделения). Я очень рад, что решаюсь переехать, но только не хотелось бы жить в первой роте Измайловского полка. Оно, знаете, немножко далеко и уж слишком тихо. Преданный Вам, П. Чайковский |
29 October Most kind Lizaveta Mikhaylovna!
Since it is very difficult for me to find the time to visit you today, I am writing to you this letter containing two requests. Yesterday I met the tailor Marbrie's lawyer, who told me that the date of payment of my promissory note is coming up very soon (1 November), and that I should bear this in mind because this time there could be no more respites. I entreated him to wait until the spring (when I shall be receiving 150 silver rubles from Rubinstein), but he refused my request outright. In such an extremity I can see only one means to salvation: would it not be possible somehow to beg the Armenian not to come this month for Papasha's money?[1] If he doesn't believe that I will pay him this sum in the spring instead of Papasha, then I am willing to give him an acknowledgement of debt with the most diabolical interest charge. For God's sake, do go and see him and ask him about this. I now have a huge amount of work to do for the completion of my course at the Conservatory [2], and I shouldn't like to land in the debtor's prison — besides, the tormenting thought that I might have to deal with those accursed Frenchmen is in itself sufficient to take my tranquillity away and prevent me from working. There simply is no other recourse I can think of (I would have turned to the Davydovs for help, but I already owe them money as it is). Thus, all my hopes rest with you. I am very glad to have had to discuss this with you in writing, because I would never have dared to do so orally. My other request consists of the following. Apukhtin is leaving Petersburg for two months and is offering me his apartment. Since it is very quiet and peaceful at his place, I am going to move there, and for this purpose I beg you to come round on Sunday morning. There is furniture there; I just have to have my mattress, clothes and papers moved, and next week my piano too. And so, spare a thought for this unfortunate fellow and rescue him from total gloom (i.e. from the debtor's prison). I am very glad that I've decided to move out, only I'm not so keen on living on the same street as the 1st company of the Izmaylovsky Regiment. You see, it's quite far away and a bit too quiet. Your devoted, P. Tchaikovsky |
Notes and References
- ↑ Ilya Tchaikovsky was gradually paying off his substantial debts. That was one of the reasons why in the spring of 1865 he had decided to go and live with his eldest daughter Zinayda in the Urals for a year, whilst his new wife stayed behind in Saint Petersburg with relatives of hers.
- ↑ On 12/24 October 1865, the Professors' Council at the Saint Petersburg Conservatory had determined that, in order to complete his course, Tchaikovsky should be set the task of writing a cantata for chorus and orchestra on the text of Schiller's Ode to Joy. Tchaikovsky duly worked on his cantata Ode to Joy during November and the first half of December, completing it in time for the public examination at the Conservatory on 29 December 1865/10 January 1866, at which the cantata was performed for the first time.