Letter 3251

Date	7/19 May 1887
Addressed to	Yuliya Shpazhinskaya
Where written	Maydanovo
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 2084)
Publication	П. И. Чайковский. С. И. Танеев. Письма (1951), p. 319 П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XIV (1974), p. 108

Text and Translation

Russian text (original)

English translation By Brett Langston

7 мая с[ело] Майданово Представьте, что я все ещё здесь, добрейшая Юлия Петровна! И вот почему. Кончивши 4-е действие, я сообразил, что пока я соберусь и уеду, пока погощу в Киевской губернии у сестры, пока попаду на Кавказ, пока кончу работу и пришлю её, пройдёт столько времени, что даже, чего Боже сохрани, опера к сроку не может быть расписана на партии! И вот, собравшись с силами, я засел за третье действие, которое почти кончаю. Нельзя Вам выразить, до чего я утомлён и до чего я жажду кончить мою поистине каторжную работу. Я закаялся теперь когда-либо писать к сроку; это отзывается и на здоровье, да, быть может, даже и на работе. Весьма может статься, что «Чародейка» по части инструментовки уступит прежним работам. Впрочем, на здоровье жаловаться было бы грешно. Благодаря правильному режиму и огромным прогулкам пешком я чувствую себя гораздо лучше, чем зимой. Правда, что нынче весна была так божественно хороша, что благодаря, главнейшим образом, ей я не падал духом и дошёл уже теперь почти до самого конца. Зато отложил все обещанные посещения, страшно запустил свою корреспонденцию и отовсюду получаю сетования и упрёки. А тут ещё новая задержка! У меня есть старый приятель или даже друг, который смертельно болен (у него Брайтова болезнь, и он тает как свечка) и который желает меня видеть. Надо ехать в Петербург, и Бог знает когда вырвусь оттуда, ибо надежды на выздоровление нет, а умирать он может очень долго. Покинуть же его до какого-нибудь решительного исхода будет трудно тем более, что он страшно жаждет моего присутствия. Из Петербурга напишу Вам. Ради Бога, не сердитесь и верьте, что я совершенно измучен и лишь оттого не писал так долго, что буквально не мог. Ваш, П. Чайковский

7 May Maydanovo village Just imagine that I am still here, most kind Yuliya Petrovna! And this is why. Having finished the 4th act, I realised that after I muster myself and leave, after my stay with my sister in Kiev province, after I have made it to the Caucasus, after I finish the work and send it off, so much time will have passed that, God forbid, the parts for the opera may not be ready in time! And so, having mustered my strength, I sat down to the third act, which I have almost finished. I cannot express to you how tired I am, and how eager I am to finish my truly hard labour. I now regret having any time constraints for writing; this tells upon on my health, and perhaps, even my work. It may very well be that "The Enchantress" is inferior to previous works in terms of instrumentation. However, it would be wrong to complain about my health. Thanks to a strict regime and enormous walks, in myself I feel much better than in the winter. Thankfully, it is true that this spring has been so heavenly that, most importantly, I did not lose heart, and have now almost reached the very end. But then I have postponed every promised visit, neglected my correspondence terribly, and received complaints and reproaches from everywhere. And now here is another fresh delay! I have an old associate, or even a friend, who is mortally ill (he has Bright's disease, and is melting like a candle), and who wants to see me. I must go to Petersburg, and God knows when I shall escape there, because there is no hope of a recovery, and he could take a very long time to expire. It will be difficult to leave him before there is some decisive outcome, the more so since he is terribly desperate for my presence. I shall write to you from Petersburg. For God's sake, do not be angry, and believe me that I was utterly exhausted, and the only reason that I have not written for so long is that I literally could not. Yours, P. Tchaikovsky