Letter 1996

Date	28 March/9 April 1882
Addressed to	Modest Tchaikovsky
Where written	Moscow
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1659)
Publication	П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XI (1966), p. 95 (abridged) Неизвестный Чайковский (2009), p. 278–279

Text

Russian text (original)

Москва 28 марта Дойдёт ли до тебя это письмо? Дождёшься ли ты его? Напишу вкратце, как все до сих пор было. Путешествие от Варшавы сюда опять было борьбой со сном, — но было покойно и минутами даже приятно-уютно. Толя и Юргенсон встретили меня. Толя был весел и, казалось, совершенно счастлив. Но через час уже в бочку мёда начали попадать ложки дёгтя. Он сообщил мне свои уже минувшие подозрения, что будто бы у него появились признаки сифилиса. Разумеется, я тотчас же увидел, что это вздор. В тот же день я познакомился с Парашей и её отцом и братом и сейчас же стал с ними в отношения интимности. Параша очень симпатичная, милая девушка, простая, естественная, без всякого ломания. В течение дня у Толя несколько раз заболевало то горло, то губы, то нос, и во всем этот он усматривал сифилис. Но я его успокаивал, и он сознавался, что это мания. Вчера в течение дня он мало-помалу дошёл до совершенно убеждения, что не только у него сифилис, то что уже и Параша заражена и что у неё уже распухли венерические губы. Был он у доктора, который хотя сказал ему, что у него нет сифилиса, но в тоне его ему показалось желание скрыть правду. К вечеру он дошёл до полного отчаяния, я и наконец поддался его страху и утратил способность успокаивать его. Это был невыразимо мучительный вечер. Ему приходилось притворяться счастливым и весёлым от обеда до трёх часов ночи, так как с Парашей мы провели весь вечер, были в Кремле, потом у заутрени и на разговенье. Тем ужаснее было на душе и у него и у меня, что мы не могли даже беседовать, ибо были не одни. Всю ночь он не спал и возился с воображаемыми заражёнными местами. Сегодня утром у него была истерика, — а тут являлись с поздравлениями! Ах. что за мучения я испытывал! Ум говорит мне, что у Толи все это болезненная мания, а душа настроена его страхами, и я начинаю верить, что он заражён. Надеюсь, уверен, что всё эти неприятности рассеются как дым и что завтра мы будем смеяться над этим. Получил твоё письмо. Как тебе не стыдно, Модичка. говорить о том, что ты мне стоил? Да подумай хорошенько, что бы я делал, если бы не ты с Колей! Вы мои спасители! Без Вас я бы всю зиму промучился и протосковал бы. Я вспоминаю о Вас со слезами на глазах и только теперь понимаю, чего я лишился, простившись с Вами! Обнимаю крепко. Твой П. Чайковский Завтра опять напишу.