Letter 2436

Date	13/25 February 1884
Addressed to	Modest Tchaikovsky
Where written	Paris
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1732)
Publication	Жизнь Петра Ильича Чайковского, том 2 (1901), p. 625 (abridged) П. И. Чайковский. Письма к близким. Избранное (1955), p. 303–304 (abridged) П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XII (1970), p. 316–319 (abridged) Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography (1981), p. 299–300 (English translation; abridged)

Text

Russian text (original)

13/25 февр[аля] 1884 Париж Модя! Я очень мало наслаждаюсь Парижем, даже можно сказать, что совсем не наслаждаюсь. Во 1-х, погода скверная; во 2-х, свободы нет, ибо меня, можно сказать, Одолели Голицын и Масалит[инов]. Два дня сряду приходилось с ними обедать, и в театре вместе быть, и принимать ежедневные визиты. Не говоря уже о том, что невыразимо скучно разговаривать с ними (и все о музыке), но мне не нравится их знакомство с Та ней, и я подозреваю, что они про неё всё знают, по крайней мере боюсь этого. Вчера пришлось выдержать также двухчасовую атаку от Вл. А. Давыдова. Таня все время больна и не встаёт с постели. У неё происходит что-то скверное в матке; [...] и боли сильные внутри. Тарнье, который был вчера, не видит в этом ничего серьёзного, но в общем её положение всё-таки скверное и более трагическое, чем когда-либо. Домой возвращаться она и думать не может; жить в Пари же, не имея предлога лечения холодной или горячей водой, нет смысла; куда ей деваться, что ей делать? Ничто не интересует и не привлекает её. Какая ужасная жизнь? Вчера я подал ей мысль пойти к Вормсу И попытаться сделаться актрисой здесь в Париже, разумеется не сообщая об этом домой. Кажется мысль эта заняла её. Не сердись на Лизl[авету] Мих[айловну] за то, что она не пишет. Никакими словами не выразить все величие подвига Лиз[аветы] Миx[айловны]. Дело в том, что она для Тани сделалась необходима как воздух (в сущности, даже больше, чем Ната для Саши), но в том, что ничто ни на минуту не может сломить в этой чудной Молас её несокрушимо спокойного нрава, её вечного довольства и философски ясного отношения к превратностям жизни. Ты обнаружил замечательный нюх, что сразу сумел в столь простом и несложном человеке оценить её чудные качества. Сравнивая её с Натой, я скажу, что Ната мне ближе, родственнее, — но что Лиза куда выше Наты по душевным качествам. Ната немножко интриганка, завистница, сплетница, притом она гораздо умнее и интереснее Лизы; Лиза не особенно умна, но зато что это за чудное по чистоте сердца создание. Даже Вл. Ал. Давыдов и тот говорит, что ей только крылья — и она улетит на небо. Прежде чем перейти к самому интересному скажу тебе про театры. Я был в них 3 раза. 1) В «Palais Royal». Давали «Ma camarade» с Daubray, Raumond и Réjane в главных ролях. Необыкновенно весёлая пиэса, но я был не в духе и не досидел до конца. Daubray, как всегда, немножко антипатичен, но хорош; наш Raymond выше всякой похвалы. Réjane так себе. 2) «Manon Lescaut». Я ожидал большего. Очень изящно, очень отделано, но ни единого мгновения способного 'тронуть, пленить, поразить. Исполнение и постановка какие только в Париже возможны. Голицын и Масалит[инов] очень мешали мне слушать своими тыканиями, укалываниями на лучшие места и музыкальными суждениями. Что за прелесть толос Heilbran! Какая не то что роскошная, но удивительно умная и полная вкуса постановка. Мне завидно было. Но сам Massenet совсем не отличился тут. Он начинает быть бесцветным до скуки, хотя старания бездна и работа от начала до конца необычайно тонкая. Так как ему претили разговоры, то везде, где говорят, музыка что-то играет, и это не прекращается ни на минуту, так что даже утомительно. Благодаря массе грудных нот Талазака и эффектных концов, — успех громадный. 3) Третий раз в театре был вчера в «Comédie». Давали «Etourdi» (с Coquelin) и «Malade Imaginaire» с церемонией. Последняя доставила мне (собственно дефилирование труппы) огромное удовольствие. Теперь самое интересное. Я ездил вчера в Bicetre и видел Жоржа. Хотя я был предупреждён, что он сделался большим и здоровенным ребёнком, но действительность превзошла всё ожидания. Я даже не сразу мог поверить, что этот колоссальный, красивый, весёлый ребёнок есть тот самый Жорж, которого я видел 9 месяцев тому назад каким-то жалким цыплёнком: M[ada]me Auclair исполняет свои обязанности отлично. Ребёнок содержится превосходно и в безупречной чистоте. Видно, что вся семья, состоящая из мужа, двух племянниц и двух старушек-бабушек, искренно привязались к Ж[оржу]. я приехал сюрпризом; они не знали даже, что я в Париже; тем более я был приятно изумлён всем, что видел. Жорж сначала дичился, но потом очень охотно пошёл ко мне на руки и возился со мной очень весело. Что касается его красоты, то это в самом деле нечто выходящее из ряда. M[ada]me Auclair раздела мне его, чтобы я видел, до чего он чу дно сложен. Мясистый, мускулистый (как ребёнок с картины Рубенса), живой, сильный, тяжёлый. до того, что едва держать можно, — ну словом хоть на выставку. Однако ж, к сожалению, я должен признаться, что есть нечто мешавшее мне вчера сердечно восхищаться им. Он ужасно похож на отца. Ещё когда он только что родился, я заметил, что нос у него точно слеплен с отцовского. Теперь это сделал ось beaucour plus prononce! Глаза напоминают Таню, и вообще плотным сложением тела, глазами, цветом волос он похож на мать. А всё-таки почему-то меня более поразило сходство с отцом, чем с нею. Тем не менее я был очень рад его видеть и всё-таки умилялся при мысли, что он мой и что он такой жалкий по своему положению. Что с ним делать? Покамест, конечно, оставлю его у M[ada]me Auclair, где ему в самом деле превосходно. Но ведь нельзя же ему тут всегда оставаться? Как я его устрою в России? Какое имя ему носить? Все эти вопросы теперь неотступно преследуют меня. Я с ужасным, хотя тайным, волнением ожидал твоего письма о «Мазепе». Наконец третьего дня получил его и со страхом открыл, почему-то вообразив, что в нем будет много неприятного. Оказалось напротив. Спасибо тебе, голубчик Модичка! Денег мало. Не знаю, ехать ли мне в Италию? Однако ж вероятно, поеду. Своевременно извещу. Целую тебя и Колю. П. Чайковский