Letter 1426

Date	14/26 February 1880
Addressed to	Anatoly Tchaikovsky
Where written	Rome
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1298)
Publication	П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том IX (1965), p. 53–54

Text and Translation

Russian text (original)

English translation By Brett Langston

Рим 14/26 февр[аля] 1880 Я уже назначил день своего отъезда, а именно: я выеду отсюда в будущую субботу: по нашему стилю 24, а по-здешнему 9-го марта. И поеду я не на Берлин, как хотел, а на Вену. Если где буду останавливаться, то в Венеции и в Вене. Если в последней увижу на репертуаре хорошие оперы, То, быть может, останусь дня два или три. Несмотря на все мое желание видеть тебя и некоторых других милых людей, признаюсь, Толя, что я буду с грустью уезжать из Рима. Во 1-х, мне очень жаль Модеста, он будет сильно скучать после моего отъезда; жаль Колю, который уже теперь плачет каждый раз, когда идёт речь о моем отъезде, и Алексея, который неохотно остаётся за границей. Наконец (о непостоянство человеческого сердца!), я чувствую, что начинаю привязываться к Риму. Да и то сказать, какая теперь погода стоит! Деревья в цвету, на улицах продаются массами фиялки и другие цветы, ну, словом, лето, совсем лето. А ведь в Питере я застану ещё зиму. Тем не менее около 1-го марта буду в твоих объятиях и радуюсь зело этому свиданью. Ах, Толичка, если б ты знал, как деньги плывут здесь; я не замечаю, как тысячи франков исчезают подобно римской свечке. Конради пишет Модесту, чтобы он оставался здесь до 1-го мая, и прислал денег на прожитие и возвращение. Я хочу, чтобы в день моего отъезда в Питер они уехали в Неаполь. В прошедшем письме я просил тебя написать мне в Берлин. Не делай этого, а лучше напиши в Вену, в Goldenes Lamm, Leopoldstadt, где я, наверно, буду. Обнимаю тебя. Не предпринимай до моего приезда никаких решений по части службы. Целую крепко. Твой П. Чайковский

Rome 14/26 February 1880 I've already set the date of my departure, namely: I'll be leaving here next Saturday: the 24th by our style, but 9th March here. And I won't be going to Berlin, as I wanted, but to Vienna. If I stop anywhere, it will be in Venice and Vienna. If I see good operas on the repertoire in the latter, then perhaps I'll stay for two or three days. Despite how much I want to see you and some other dear people, I confess, Tolya, that I'll be sad to leave Rome. Firstly, I feel very sorry for Modest, who will miss me very much when I leave; I feel sorry for Kolya, who cries now every time my departure is discussed, and for Aleksey who's reluctantly remaining abroad. Finally (oh the fickleness of the human heart), I feel that I'm starting to become attached to Rome. And that's even with the weather as it is now! The trees are in bloom, violets and other flowers are being sold en masse in the streets, well, in short this is summer, absolutely summer. But I'll still catch the winter in Piter. Nevertheless, I'll be in your arms around 1st March, and I'll be exceedingly happy to see you. Oh, Tolichka, if only you knew how the money gushes here; I don't notice thousands of francs disappear like a Roman candle. Konradi wrote to Modest that he's to stay here until 1st May, and is sending money for accommodation and their return. I want them to go to Naples on the day I leave for Piter. In my last letter I asked you to write to me in Berlin. Don't do that, and you'd better write to Vienna, to the Goldenes Lamm, Leopoldstadt, where I'll surely be. I hug you. Do not make any decisions whatsoever about your employment before my arrival. I kiss you hard. Yours P. Tchaikovsky