Letter 429
| Date | 31 December 1875/12 January 1876 |
|---|---|
| Addressed to | Anatoly Tchaikovsky |
| Where written | Geneva |
| Language | Russian |
| Autograph Location | Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1093) |
| Publication | П. И. Чайковский. Письма к родным (1940), p. 224–225 П. И. Чайковский. Письма к близким. Избранное (1955), p. 100–101 (abridged) П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том V (1959), p. 427–428 Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography (1981), p. 99–100 (English translation; abridged) |
Text
| Russian text (original) |
Милый Толя!
Вчера я получил твоё письмо. Оно мне доставило очень много у довольствия, ибо я вижу из него, что ты меня любишь. Хоть это для меня не ново, но в периоды упадка духа и хандры такие новые проявления сочувствия от людей, которых любишь больше всего на свете, весьма и весьма дороги. За мою меланхолию не беспокойся; она на меня нападает уж не в первый рази пройдёт так же, как проходила прежде. Уже теперь я почти совсем оправился и чувствую себя очень хорошо. Как ты глуп, Толя! Как мог ты хоть единую секунду вообразить, что я от тебя буду прятаться в Петербурге? Не могу себе представить случая в жизни, когда бы мне не было приятно тебя видеть. Мы с Модестом ехали на Смоленск и Варшаву. Разумеется, опоздали в Берлин на 1½ суток. Моде Берлин очень понравился, и мы остались там два дня. Он слышал там «Гугеноты», а кроме того, мы вместе были на представлении «Вокруг света в 80 дней». Стояли в Hôtel St. Petersburg. Сюда приехали ровно через неделю после выезда из Москвы. Лева и девочки нас встретили. Было предположение нам жить поблизости в отеле, но Саша встала на дыбы, и хотя в тесноте, но поместились тут же. Время проводим очень приятно, но сидим безвыходно дома, за исключением двух-трёх прогулок по городу. Я не очень-то люблю Женеву, но жить в уютном уголке, о котором ты пишешь, действительно приятно. Саша потолстела животом, но очень бодра и здорова. Дети так же милы, как и в Вербовке. Таня здесь утратила вид праздной барышни и поэтому производит впечатление очень приятное. Бебинька вырос; он жестоко тиранит меня и Модеста, и, разумеется, мыс блаженством исполняем его приказания. Мне очень нравится семейство Норовых, особенно M[ada]me Норова. Завтра, в Новый год, я даю обед в Hôtel National всем нашим и Норовым. В воскресенье мы уезжаем. Я хочу провести несколько дней в Париже инкогнито; поэтому, пожалуйста, Толя, не сообщай об этом в музыкальных сферах. Дело в том, что мне хочется во все время поездки не иметь никакого дела с музыкой и, следовательно, я не пойду ни к Saint-Saëns, ни к Виардо и т. п. Следовательно, нужно, чтоб эти особы не знали о моем пребывании в Париже. За сообщённое тобой известие благодарю; оно очень приятно. Вообще твоё письмо доставило моей душе много сладостных ощущений. Я буду в Питере около 15 числа. Целую тебя как можно крепче. П. Чайковский Пожалуйста, расцелуй Папочку и Л[изавету] М[ихайловну]. |
