Letter 1090
| Date | 31 January/12 February 1879 |
|---|---|
| Addressed to | Modest Tchaikovsky |
| Where written | Clarens |
| Language | Russian |
| Autograph Location | Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1534) |
| Publication | П. И. Чайковский. Письма к родным (1940), p. 526–527 (abridged) П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том VIII (1963), p. 83–84 (abridged) |
Text and Translation
The ellipses (...) indicate parts of the letter which have been omitted from all previous publications of this letter, and which it has not yet proved possible to restore from other sources.
| Russian text (original) |
English translation By Brett Langston |
Я всё ещё здесь, милый Модя! Случилось недоразумение по части денег. Я был вполне убеждён, что Н[адежда] Ф[иларетовна] пришлёт мне сюда обычную 2-хмесячную сумму. Между тем вчера получил от неё телеграмму, в коей она извещает меня, что сегодня, 31[-го], выезжает прямо в Париж, а о деньгах ни полслова. Тогда я понял, в чем дело. Когда я отказался от 2000 фр[анков] во Флоренции, то написал ей, что до 1-го февраля мне не нужно денег, а что если будет нужно, то попрошу. Она и решила, что так как я не просил, то обычную сумму она передаст мне в Париже, где мы уговорились съехаться к 1-му февраля. А у меня денег вовсе теперь нет. Пришлось написать ей в Париж, чтобы прислала, но пока письмо дойдёт, пока она полет и деньги придут, — пройдёт дней 5, и, таким образом, я поневоле должен прожить лишнюю неделю здесь, чему весьма доволен. Странное дело! меня в Париж вовсе не тянет. И знаешь, куда меня тянет? — в Питер, в ненавистный Питер. Мне начинает сильно хотеться увидеть вас, милых братцев, милого нашего Папу и вообще милых людей. [...] Давно я собираюсь тебе сказать, да все забываю, что я почти ежедневно вижу здесь семейство, жившее рядом с нами в Hôtel Milano во Флоренции. Помнишь брюзгливого старикашку, паршивую, с надтреснутым голосом, его жену (которая за завтраком поутру ела змей) и двух барышень, от соседства коих ты удрал за table d'hot'ом. Мне всегда бывает очень приятно встречать их. Кроме того, здесь живёт старушка с дочерью, которые тоже были во Флоренции и занимали всегда в качестве самых старых жильцов le haut bout de la table. Помнишь их? Получил сегодня твоё письмо с описанием бала у Конради и с воспоминанием о C[ан]-Ремо. Я тоже ежедневно вспоминаю все, что там происходило. Послезавтра будет год нашей знаменитой поездке в Monte-Carlo, а 5-го — год нашему отъезду и прибытию в Пизу. Пиза — одно из самых чудных воспоминаний. Из твоего умолчания о либретто моем я вывожу заключение, что оно тебе не нравится, и немножко суечусь и беспокоюсь. Сегодня я писал текст 2-ой картины 3-го акта, а также начал и музыку этой картины. Меня очень интересует твоя статья о «Mariage de Figaro». Пожалуйста, не забудь прислать её. Модя! а что наша повесть? Неужели ни на шаг не прибавилось? Я не виню тебя, ибо знаю, что в самом деле не до писания среди кутерьмы. Но очень жаль. Нет! в будущем году нужно непременно нам опять жить за границей. Твой П. Чайковский Целую крепко тебя и Колю. |
I'm still here, dear Modya! There's been a misunderstanding regarding the money. I was quite certain that Nadezhda Filaretovna would be sending me the usual bi-monthly amount here. Meanwhile, I received a telegram from her yesterday, in which she informs me that today, the 31st, she is leaving directly for Paris, and not a word about the money. Then I realised what had happened. When I declined the 2000 francs in Florence, I wrote to her that I wouldn't need any money until 1st February, but if I did need it, I would ask. She decided that, as I hadn't asked, she would give me the usual amount in Paris, where we arranged to meet on 1st February. And now I have no money at all. I had to write to her in Paris to ask for it, but for the letter to reach her, for her then to act, and for the money to arrive, will take at least 5 days; therefore, I must inevitably stay here for an extra week, about which I am pleased about. How strange! I'm not at all drawn to Paris. But do you know where I am drawn to? — to Piter, loathsome Piter. I'm starting to feel a strong urge to see you, my dear brothers, our dear Papa and dear people in general. [...] I've been meaning to tell you for ages, but I always forget, that almost every day here I see the family who lived next door to us in the Hôtel Milano in Florence. Do you remember that dirty grumpy old man, with a hoarse voice, his wife (who ate snakes for lunch), and the two young ladies whose company you fled from at the table d'höte. It's always such a pleasure for me to meet them. What's more, an old woman and her daughter are here who were also in Florence, and who always occupied le haut bout de la table. Do you remember them? I received your letter today with the description of the ball at Konradi's and with memories of San Remo. I also remember everything that happened there every day. The day after tomorrow it will be a year since our famous trip to Monte Carlo, and on the 5th a year since we left and arrived in Pisa. Pisa is one of my most wonderful memories. From your silence about my libretto, I'm drawing the conclusion that you don't like it, and I'm a little worried and upset. Today I wrote the text for the 2nd scene of the 3rd act, and also began the music for this scene. I'm very interested in your article about "The Marriage of Figaro". Please don't forget to send it. Modya! What's happening with our novel? Has it really not advanced a single step? I don't blame you, because I know there's really no time for writing amidst the chaos. But it's a shame. No! Next year we definitely need to live abroad again. Yours P. Tchaikovsky I kiss you and Kolya hard. |
