Letter 116

Tchaikovsky Research
Date 16/28 April 1868
Addressed to Aleksandra Davydova
Where written Moscow
Language Russian
Autograph Location Saint Petersburg (Russia): National Library of Russia (ф. 834, ед. хр. 16, л. 46–49)
Publication Жизнь Петра Ильича Чайковского, том 1 (1900), p. 274 (abridged)
П. И. Чайковский. Письма к родным (1940), p. 106–107
П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том V (1959), p. 135–137

Text

Russian text
(original)
16 апреля 1868 год[а].

Милая Сашура!

Приехав из Питера, я нашёл здесь твоё письмо, и, несмотря на муки совести, опять-таки ленился в течение целой недели и лишь по истечении нескольких дней сажусь тебе сказать, что я люблю тебя так же сильно и крепко, как прежде и как всегда! И можешь ли ты серьёзно сомневаться в этом? Я просто ленив, ленив и ленив. Чтоб доказать тебе, что я тебя люблю, может быть, гораздо больше, чем ты думаешь, скажу тебе, об чем я постоянно мечтаю. Ты, может быть, замечала из моих разговоров, что я страстно интересуюсь тою тихою, лишённою весёлой суеты жизнью, на какую обречены люди, живущие в деревне. Тебе, может быть, рассказывала Вера, что мы шутя говорили с ней часто о каких-то наших будущих хуторах, где мы будем тиха доживать свой век. Что касается до меня, это совсем не Шутка, я действительно страстно привязался к этой мысли, и вот откуда все это происходит. Несмотря на то, что до старости мне ещё далеко, я положительно человек утомлённый жизнью. Не смейся; если б ты жила со мною постоянно, ты бы в этом легко убедилась. Люди, меня окружающие, изумляются моей неразговорчивости, часто находящей на меня хандре, тогда как в сущности мне жить совсем не дурно. По-видимому, что же нужно человеку, который обставлен хорошо в материальном отношении, которого любят, который на своём поприще оказался и всеми признается человеком недюжинным? И вот, несмотря на все эти благоприятные обстоятельства, я избегаю всякого рода обществ, не в состоянии поддерживать всевозможных знакомств, люблю уединяться, молчать и т. п. Все это объясняется выше реченною усталостью жить. Вот в такие-то минуты, когда я не только ленюсь говорить, на даже думать, — я мечтаю о какой-то блаженной, преисполненной тихих радостей жизни, и эту-то жизнь не могу себе иначе представить, как окало тебя. И ты не сомневайся в том, что рано или поздно тебе придётся уделить частичку твоих материнских забот на состарившегося и усталого братца. Ты, может быть, подумаешь, что подобного рода душевное состояние приводит человека к желанию жениться. Нет, милая будущая сожительница! Опять-таки от усталости мне лень заводить какие-то новые супружеские отношения, лень стать во главе семейства, лень взять на сваю ответственность судьбу жены и детей. Словом, брак для меня немыслим. В какой форме совершится моё присоединение к твоему семейству, — этого ещё не знаю; буду ли владельцем хутора в твоём соседстве или просто буду твоим нахлебником, — решит будущее. Несомненно то, что для меня немыслимо это будущее блаженство без тебя. Как ты думаешь, доказывается ли из предыдущего моя любовь к тебе? Итак, никогда не сомневайся во мне. Как ни эгоистичны мои расчёты на тебя, а в них читается самое твёрдое чувства любви и дружбы.

Но довольно об этом.

В Петербурге время я правел Очень приятна.. Одна, что меня мучит и тревожит, — это Вера. Научи и наставь меня: что мне делать и как поступать в отношении её? Я хорошо понимаю, чем бы эта все должно бы была окончиться, — но что прикажешь делать, если я чувствую, что я бы возненавидел её, если б вопрос о завершении наших отношений бракам сделался серьёзным. Я знаю, что она из гордости, а другие па неведению или па посторонним соображениям нимало не воображают об этом, на я знаю также, что, несмотря ни на какие препятствия, я бы должен был принять на себя инициативу в этом деле и благоприятное решение его считать для себя величайшим счастьем, ибо таких чудных созданий, как она, — нет. Но я так подл и так неблагодарен, что не могу поступить, как бы следовала, а мучаюсь ужасна. Помоги мне успокоиться и, ради Бога, разорви эта письмо.

Папаша здоров и весел; это на меня производит самое отрадное впечатление. Братьями я весьма доволен. Как-то ты поживаешь, мой друг? Надеюсь в скором времени получить приятное известие о твоём благополучном разрешении. Летом еду за границу; во всяком случае напишу тебе, когда эта решится окончательна. Когда-то мы увидимся? Целую и обнимаю тебя, милая Сашура, Леву и детей тоже. Кланяйся Л[изавете] В[асильевне) и Н[иколаю] В[асильевичу].

П. Чайковский