Letter 1190

Tchaikovsky Research
Date 25 May/6 June 1879
Addressed to Anatoly Tchaikovsky
Where written Kamenka
Language Russian
Autograph Location Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1239)
Publication П. И. Чайковский. Письма к родным (1940), p. 573–574
П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том VIII (1963), p. 232–233

Text

Russian text
(original)
Каменка
25 м[ая] 1879

Вот уж и июнь на носу, а я все ещё не знаю ничего верного о твоём отпуске! Сегодня получил твоё письмо. Изложу тебе главнейшие случившиеся факты. Ипполит, все время проболев, несколько утомив Сашу, Леву, Таню, Дериченко своей феноменательной мнительностью и отчасти обидчивостью, уехал вчера утром. Теперь в настоящих больных считается Анна, объевшаяся вчера в лесу и за ужином, и Митя, который начинает выходить. Остальные, слава багу, здоровы. В лес ездили три дни сряду, а я ходил пешком. Были в Вербовке, где мне очень нравится вновь образовавшийся пруд. В большом доме свирепствует дворецкий Александр. Дошло до того, что даже Лиз[авета] и Алекс[андра] Вас[ильевны] жалуются на голод. Сегодня Влад[имир] Андр[еевич] насильно таскал меня на экзамен в школу. Вот, кажется, и все факты. В хозяйственном отношении следует упомянуть про жучков, которые страшно опустошали свекловичные поля, но теперь, слава Богу, начинают исчезать.

В метеорологическом отношении нельзя не выразить полнейшего удовольствия. Погода стоит чудная. В кулинарном, — упомяну о появлении земляники и окрошки, причём с похвалой отнесусь об искусстве, с которым старый повар Емельян сие яствие воспроизводит. В музыкальном — отмечу следующие факты: 1) первое действие моей оперы скоро будет готово; 2) Акулина, которая стирает рядом со мной, целый день поёт и мешает заниматься; 3) соловьи почти перестали петь. В отношении садоводства скажу тебе, что маки, которые я сам садил, очень выросли, а также что розы начали цвести. Засим я иду гулять, а по возвращении опять напишу тебе.


8 ч[асов] веч[ера]

Сидел около часу у Александры Ивановны; потом пошёл в Тростянку, прошёлся с величайшим удовольствием. Вечер чудный. Я шёл и думал о том, как было бы хорошо, если б ты по скорее мог освободиться. Во-первых, я этого желаю для тебя, а во-вторых, я соскучился по тебе и желаю для себя. Ещё ничего здесь не известно о поездке Саши. Говорят о Крыме, но это ещё во мраке неизвестности. Если они поедут в Крым, то, может быть, и мы с тобой туда соберёмся. Покамест все здесь пьют воды: Саша, Таня, Вера и Тася. Лева устроил превосходное купанье, т. е. обливанье у нас во дворе в сарае. Утром я беру свою ванночку, а перед обедом обливаюсь в сарае. Вследствие частых обмываний я сделался такой чистенький, гладенький!

Ты в последних письмах ничего не пишешь об А[лександре] В[алерьяновне]? Чем кончилась вся эта история, и каково положение твоего сердца? Что-то часто ты стал упоминать Савину, и я начинаю подозревать рецидив любви и к ней? Что касается меня, то. я нахожусь в периоде совершенного равнодушия к прекрасному полу.

Толя, не забудь, голубчик, про мой пачпорт. Хорошо было бы, если б ты мог мне прислать его. Ведь без пачпорта в настоящее время я и носу не могу никуда показать.

Прощай, голубчик мой. Крепко целую. Жду с нетерпением известий о твоём отпуске.

Твой, П. Чайковский