Letter 1207

Date	15/27 June 1879
Addressed to	Modest Tchaikovsky
Where written	Kamenka
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1548)
Publication	П. И. Чайковский. Письма к родным (1940), p. 586–588 (abridged) П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том VIII (1963), p. 258–260 (abridged)

Text

Russian text (original)

15 июня Каменка Вчера я получил письмо от Кондратьева. Он жестоко хандрит вследствие разных неприятностей и просит меня приехать до того убедительно и трогательно, что я решился исполнить его просьбу, хотя немножко и à contre-coeur. Я хочу выехать отсюда 19 или 20 и остаться до 1-го июля, потом съехаться с Толей и возвратиться в Каменку. Между прочим, Н[иколай] Д[митриевич] сообщает грустные известия о Ник[олае] Львовиче. Он до того слаб, что едва двигается и почти не встаёт с своей пастели. Живот у него непомерно вспух, и доктор сказал, что у него водяная. Но он сам храбрится и уверяет, что это оттого, что canon ne tire pas, т. е. что. он не может [...]. Неужели бедный старичок умрёт? Какое счастье иметь такую работу, как моя, занимающую все помыслы. Не будь этого, мне кажется, что я обливался бы слезами при мысли, что человек, который даже жизнь на цепи в собачьей конуре предпочитает смерти, — должен всё-таки умереть, и скоро. Впрочем я все ещё надеюсь, что это последствия оспы и что ещё он оправится. Вчера у нас после долгой засухи была великолепнейшая гроза с градом, ливнем и освежением душной атмосферы, мешавшей мне спать по ночам. Но великолепнейшая гроза изволила нашалить, т. е. убила трёх волов на поле в Лебедовке. Мальчик-пастух, спрятавшийся под одного из убитых волов, каким-то чудом остался цел. В то время как бушевали стихии, у нас дома происходила гроза другого рода. Персeфона, которая уже давно дуется, прячется, будирует и фрондирует, — вчера сделала страшную сцену Нат[алье] Андреевне à la Авдотья Яковлев[на]. По её словам, Ната низкая интересанка, интриганка и виновница ненависти, которую будто бы все к ней питают. Сегодня пришлась расходившуюся старушку урезонивать, и Саша исполнила это с большим искусством. Все, что я тебе писал а M[ademois]elle Гатьев прошлый раз, я беру назад. Она просто очень милая старая дева, без всяких претензий, довольно ограниченная, но хорошо знающая свой язык. Ножом она ест, вероятно, оттого., что она выросла и долго жила в Харькове, где её отец был учителем франц[узского] языка. С Шамбором близка, как с нами близок Илья Зверев и вообще бывшие слуги. Её мать служила чем-то в доме. Модя, не брани меня за то, что. я еду к Кондратьеву, а не к тебе. Уж так сложились обстоятельство, что если я теперь к нему не поеду, то буду мучиться и терзаться совестью. 6 часов вечера Получил два письма, — оба неожиданные. Одна от С. И. Юргенсон, которая по поводу «Онегина», дававшегося 11 числа для в[еликого] кн[язя] К[онстантина] Н[иколаевича], пишет мне изъявление невероятно восторженных чувств, — другое от Marie. Эта письмо страшно взволновало меня. Она беременна. [...] Она ничего. не просит, на намекает, что Алёша должен помочь ей. Ни в чем его не обвиняет, говорит, что любит его больше всего на свете и что сама соблазнила его. Письмо отчаянное, — она не знает, что делать, тоскует и т. д. Я сейчас написал ей длинное утешительное письмо и распорядился а высылке ей ста рублей через Юргенсона. Родить ей придётся ещё через четыре месяца. Я не дал ей формального обещания взять на себя судьбу ребёнка, но должен был сказать ей, что. во всяком случае приду к ней на помощь. Странное чувство ощутил я по поводу этого известия. Ни на Алёшу, ни на Marie я нисколько не в претензии, хотя предчувствую, что ребёнок этот будет меня впоследствии заботить. Я ощутил прежде всего жалость к бедной Marie, а во-вторник, — порыв сильнейшей отцовской нежности к эмбриону, находящемуся в её чреве. По этому ощущению я мог измерить силу моей глубоко вкоренившейся любви и привязанности к Алёше. Его ребёнок! Мне кажется, как будто он и мой! Не знаю, прочно ли это чувство и как я поступило. Саша, с которой я советовался, говорит, что не следует себя связывать и нужно только помочь Маriе деньгами теперь. Но ведь она не подозревает, до чего сильно я люблю Алёшу! Что касается Алёши, то он сильно побледнел, когда я сообщил ему это известие, но притворялся, что это ничего, и в первую минуту попытался даже предположить, что это не его ребёнок и что она могла после нашего отъезда ,войти в связь с другим. Потом он объявил, что если сын, то он готов его взять и от дать матери на воспитание. Наконец, сейчас он сказал, что тут ничего нет неприятного и что очень весело будет через 20 лет познакомиться с французом, который вдруг окажется его сыном? Вообще он, всё-таки, значительно поражён известием. Модя! завтра у меня будет готова партитура громадного 2-го действия. Нужно правду оказать, что я молодцом работаю. Что «Трутни»? О, как бы я хотел, что б ты их кончил. Еду отсюда во вторник 19-го. Напиши мне туда. Адрес: Сууская линия, ст[анция] Cыpoвaткa. Целую. П. Чайковский