Letter 130

Tchaikovsky Research
Date 1/13 February 1869
Addressed to Modest Tchaikovsky
Where written Moscow
Language Russian
Autograph Location Saint Petersburg (Russia): National Library of Russia (ф. 834, ед. хр. 36, л. 13–14)
Publication П. И. Чайковский. Письма к родным (1940), p. 121–122
П. И. Чайковский. Письма к близким. Избранное (1955), p. 49–50
П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том V (1959), p. 154–155
Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography (1981), p. 48 (English translation)

Text and Translation

Russian text
(original)
English translation
By Brett Langston
1 февраля 1869 г[ода]

Милый Модинька!

Благодарю тебя за твои довольно частые письма; я очень рад, что ты чувствуешь потребность иногда изливать мне волнующие тебя чувства. Мне не совсем-то нравится их меланхолическое настроение, но я его совершенно понимаю и в твои года испытывал то же самое. Боюсь только, что, отдавшись этим мрачным настроениям, ты перестанешь учиться; а я тебя уверяю, что единственное спасение в душевном горе—это работа. Ты имел несчастье родиться с душою художника, и тебя постоянно будет тянуть в этот мир высочайших духовных радостей, но так как вместе с чуткостью артистической натуры ты не одарён никаким талантом, — то берегись, ради Бога, поддаваться своим влечениям. Помни, что, с другой стороны, ты имеешь все нужные способности, чтобы быть заметным человеком и на том поприще, к которому тебя готовит Училище, — а поэтому умоляю тебя, Модинька, учись хорошенько и привыкай к мысли, что ты должен служить и добиваться на службе карьеры. Если ты, решившись быть разочарованным и меланхолическим юношей, перестанешь учиться или не будешь серьёзно относиться к твоим будущим служебным обязанностями, то сделаешь себя, а потому и всех нас, несчастными. Ну, довольно об этом.

Опера моя прошла очень благополучно; несмотря на пошлейшее либретто, она имела блестящий успех. Меня вызывали 15 раз и поднесли лавровый венок. Исполнена она довольно изрядно; но в первом акте произошла ужасная путаница: тенору два раза делалось дурно (он перед тем от боли нарывавшего пальца несколько ночей не спал); если б не Меньшикова, которая его поддерживала в своих руках, как маленького ребёнка, то пришлось бы опустить занавес. Вчера я получил несколько благодарственных писем; из коих некоторые я сохраню до нашего свидания. История с Арто разрешилась самым забавным образом; она в Варшаве влюбилась в баритона Падиллу, который здесь был предметом её насмешек, — и выходит за него замуж! Какова госпожа? Нужно знать подробности наших отношений с ней, чтобы иметь понятие о том, до какой степени эта развязка смешна.

Целуй крепко Папашу. У него хотел быть Андрей Петрович Беренс с известнем о моем успехе. Лизавету Михайловну тоже. Скоро пришло весьма крупную сумму денег для Толи, которого поручаю тебе расцеловать. (А рад этому случаю понежничать с братцем?)

П. Чайковский

1 February 1869

Dear Modinka!

Thank you for your quite frequent letters; I'm very glad that you sometimes feel the need to pour out all your excitable feelings to me. I don't altogether like their melancholic mood, but I completely understand it, and I felt the same at your age. I'm just afraid that if you give in to these gloomy moods, then you'll stop studying; and I assure you that the only salvation for troubles of the spirit is work. You have the misfortune of being born with an artist's soul, and you will constantly be drawn into this world of the greatest spiritual joys, but since, along with the sensitivity of an artistic nature, you have not been gifted with any talent, then for God's sake beware of giving into your inclinations. Remember that, on the other hand, you have all the requisite abilities to be a prominent person in the field for which the School is preparing you — and therefore I urge you, Modinka, to study well and become accustomed to the idea that you must be in employment, and to make a career for yourself. If you are determined to be a disillusioned and melancholic youth, or don't take your future employment prospect seriously, then you will make yourself, and therefore all of us, unhappy. Well, enough of this.

My opera went very well; despite the roughest libretto, it was a brilliant success. I was called for 15 times and presented with a laurel wreath. It was performed fairly well, but in the first act there was a terrible muddle; the tenor took ill twice (he had not slept for several nights, due to pain from a sore finger); had it not been for Menshikova, who cradled him in her arms like a small child, the curtain would have had to come down. Yesterday I received several letters of congratulation; I'll save some of these until we meet. The story with Artôt resolved itself in the most amusing fashion; in Warsaw she fell in love with the baritone Padilla, who was the subject of her ridicule here — and went off and married him! What a woman! You need to know the details of our relationship in order to have an idea of how funny this denouement is.

Kiss Papasha hard. Andrey Petrovich Berens wanted to go and see him with the news about my success. Lizaveta Mikhaylovna too. Soon a very large sum of money will arrive for Tolya, whom I instruct you to kiss. (Aren't you glad to have the chance to fawn over your brother?).

P. Tchaikovsky