Letter 3123a

Date	18/30 December 1886
Addressed to	Musical Review (editor of)
Where written	Moscow
Language	Russian
Autograph Location	Moscow (Russia): Russian National Museum of Music (ф. 42, No. 270)
Publication	Музыкальное обозрение (24 December 1886), p. 111 Жизнь Петра Ильича Чайковского, том 3 (1902), p. 148 (abridged) Советская музыка (1938), No. 6, p. 53 (abridged) П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XIII (1971), p. 545–546.
Notes	Also numbered ČW 586

Text and Translation

Russian text (original)

English translation By Brett Langston

Милостивый государь! В № 11 «Музыкального обозрения», по стечению особых обстоятельств лишь теперь мною прочитанном вкралась касающаяся меня неточность, которую мне приятно было бы увидеть в Вашей же газете опровергнутою. Г. ***, говоря о значении г. Направника по отношению к репертуару императорской русской оперы, между прочим, упоминает, что г. Направник «положительно отсоветовал мне ставить оп[еру] «Евгений Онегин» на казённой сцене». Так как об этом обстоятельстве упомянуто с целью доказать «фактом на лице» не сочувствие г. Направника к операм русских композиторов, то я считаю долгом печатно яснить, что, написавши свои «лирические сцены», я признавал их для театра мало пригодными и никогда ни в Петербурге, ни в Москве не просил о их постановке, а потому г. Направнику и не приходилось «отсоветовать» мне приводить в исполнение такое действие, о котором и я не помышлял. Единственным виновником (если может быть на чьей-нибудь совести вина в непостановке оперы, которую г. *** , сколько мне известно, считает безусловно ничтожной и слабой), того, что опера моя, написанная в 1877 г[оду], поставлена в Петербурге лишь в 1884 — следует считать меня самого, ибо, повторяю, я не считал возможным ставить на большой оперной сцене мою попытку музыкального воспроизведения гениальной поэмы Пушкина. Как справедливо упоминает г. ***, лишь всемилостивейшему вниманию и воле государя императора я обязан тем счастием, что «Евгений Онегин» был поставлен на Петербургской сцене и что сценическая непригодность его оказалась совсем не так значительной, как я думал. Возвращаясь к поводу, вызвавшему настоящее письмо, скажу ещё, что вообще в течение моей многолетней деятельности на музыкальном поприще я встречал со стороны Э. Ф. Направника всяческую поддержку, сочувствие и помощь и что безусловная прямота и правдивость его с давних пор внушили мне живейшую симпатию к его личности. П. Чайковский 18 дек[абря] 1886 Москва.

Gracious Sir! In No. 11 of the "Musical Observer", which due to a particular conjunction of circumstances I have only just now read, an inaccuracy concerning me has slipped in, which I should be pleased to see refuted in your newspaper. Mr ***, speaking about Mr Nápravník's importance in relation to the repertoire of the Imperial Russian Opera, mentions in passing that Mr Nápravník "positively discouraged me from putting the opera "Yevgeny Onegin" on the official stage". Since this circumstance was mentioned in order to demonstrate "prima facie" Mr Nápravník's antipathy towards the operas of Russian composers, then I consider it my duty to clarify in print that, having written my "lyrical scenes", I recognised that they were little suited to the theatre, and never asked for them to be staged, neither in Petersburg nor in Moscow, and therefore Mr Nápravník did not have occasion to "discourage" me from a course of action that I had not even contemplated. The sole culprit (if it is possible to blame someone for not staging an opera which Mr ***, so far as I know, considers unspeakably unimportant and feeble) for the fact that my opera, written in 1877, was produced in Petersburg only in 1884, should be considered myself, because, I reiterate, I did not consider it possible to put my attempt at a musical depiction of Pushkin's ingenious poem on the grand operatic stage. As Mr *** rightly mentions, it was only due to the most gracious attention and will of the Sovereign emperor for the good fortune that "Yevgeny Onegin" was produced on the Petersburg stage, and that its unsuitability for the stage turned out to be not so significant as I had thought. Returning to the reasons precipitating the present letter, I furthermore say that in general during the course of my many years of activity in the musical field I have been met with all manner of support, sympathy and assistance on the part of E. F. Nápravník, and that his unconditional directness and honesty have for a long time imbued me with the most vivid sympathy towards him personally. P. Tchaikovsky 18 December 1886 Moscow.