Letter 4289
Date | 6/18 January 1891 |
---|---|
Addressed to | Vladimir Pogozhev |
Where written | Frolovskoye |
Language | Russian |
Autograph Location | Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 2884) |
Publication | Чайковский. Воспоминания и письма (1924), p. 78–79 П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XVI-А (1976), p. 17–18 |
Text and Translation
Russian text (original) |
English translation By Brett Langston |
6 янв[аря] 1891 г[ода] г[ород] Клин, с[ело] Фроловское Дорогой друг Владимир Петрович!
Вчера приехал сюда и нашёл милое, интереснейшее, умнейшее и глубоко тронувшее меня письмо Ваше. Все это я говорю не в виде любезностей в отплату за все то, что так приятно мне было читать в письме Вашем. Без ложной скромности скажу, что, как мне кажется, рукой Вашей руководила истина, притом такая, какую я в глубине души всегда сознавал и сознаю, но которую ни частным образом, ни в печати никогда никто не высказывал. Вот отчего мне было так особенно приятно и трогательно чтение письма Вашего. Мне кажется, что я действительно одарён свойством правдиво, искренно и просто выражать музыкой те чувства, настроения и образы, на которые наводит текст. В этом смысле я реалист и коренной русский человек. Какова художественная ценность, какова степень силы творчества, какая дана мне в удел, — это вопрос другой. Я и не имею ни малейшей претензии на гениальность. Я сознаю лишь в себе то присущее моей музыкальной натуре свойство, которое Вами констатировано и послужило поводом для письма Вашего. Вы обнаружили необыкновенную чуткость, высказывая Ваше мнение обо мне. Боже мой! Вы говорите, что в качестве дилетанта не имеете права авторитетно говорить о музыке. Уверяю Вас, что чуткий любитель музыки судит о ней бесконечно правильнее и вернее присяжных музыкантов. Знаете ли, что вся русская музыкальная пресса очень долго безусловно отрицала во мне вокального композитора и упорно держалась того мнения, что я дальше симфонии идти никуда не могу. Этого мнения обо мне держатся до сих пор некоторые присяжные аристархи!!! Спасибо Вам, дорогой Владимир Петрович! Вы не можете себе представить, как приятно встретить нашему брату такой прочувствованный отклик на то, что мы высказываем музыкально. Я буду в Петербурге в двадцатых числах этого месяца и очень рад буду обнять Вас. Искренно любящий и уважающий Вас, П. Чайковский |
Dear friend Vladimir Petrovich!
I came here yesterday and found your kind, most interesting and most perceptive letter, and I was deeply touched. I say all this not in the form of courtesies in return for everything that I was so pleased to read in your letter. I will say that, without false modesty, it seems to me that your hand was guided by the truth, moreover a truth that I have always realized and been aware of in the depths of my soul, but which no-one has ever expressed privately or in print. Hence this was why it was so particularly pleasant and touching to read your letter. It seems to me that I really am gifted with the quality of truthfully, sincerely and simply expressing with music those feelings, mods and images that the text suggests. In this sense I am a realist and fundamentally Russian. As to the artistic value, and the extent of the creative powers bestowed upon me, that is another question. I don't have the slightest pretension to genius. I am merely aware in myself of that quality inherent in my musical nature, which you set forth and served as the reason for your letter. You have shown remarkable sensitivity in expressing your thoughts about me. My God! You say that as an amateur you have no right to speak authoritatively about music. I assure you that a sensitive lover of music judges it infinitely more correctly and truly than avowed musicians. Do you know that for a long time all the Russian musical press have unequivocally denounced me as a vocal composer, and have stubbornly held to the view that I could progress nowhere beyond the symphony? This opinion of me is still held by some avowed Aristarchs!!! Thank you, dear Vladimir Petrovich! You cannot imagine how pleasant it is to find a brother with such a deeply felt response to that which we express in music. I shall be in Petersburg on the twentieth of this month and will be very glad to embrace you. Your sincerely loving and respectful, P. Tchaikovsky |