Letter 480

Tchaikovsky Research
Date 3/15 July 1876
Addressed to Anatoly Tchaikovsky
Where written Vichy
Language Russian
Autograph Location Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1100)
Publication Жизнь Петра Ильича Чайковского, том 1 (1900), p. 487 (abridged)
П. И. Чайковский. Письма к родным (1940), p. 243–244
П. И. Чайковский. Письма к близким. Избранное (1955), p. 108–109
П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том VI (1961), p. 53–54 (abridged)
Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography (1981), p. 107 (English translation)

Text

Russian text
(original)
Виши
15/3 июля 1876

Милый Толичка! Вот тебе краткое описание всего, что я делал после выезда из Каменки. Я приехал в Вену (20 июня по нашему стилю) и прожил там в ожидании Саши около недели, причём скучал самым непозволительным образом. Наконец, они приехали, и я провёл с ними один чудный день. В субботу 26 числа утром я проводил их и в этот же день уехал прямо в Лион. Не могу тебе описать, до чего мне было приятно увидеть Модеста и его семью. Я застал их вечером во время укладывания Коли в постель. Коля с первого раза совершенно и навеки обворожил меня. Потом пошли мы с Модестом в Café и проболтали до 12 часов ночи: Следующие два с ½ дня я проводил таким образом. Утром в 8 часов Модест с Колей приходили ко мне по дороге к Гугентоблеру. До 12 часов я проводил время один; остальной день мы проводили все вместе. Любовь моя к Коле, основанная, во-первых, на его чудном кротком нраве и уме, а во-вторых, на глубоком сожалении к нему, возрастала в геометрической прогрессии с каждой минутой, и теперь это для меня одно из самых близких сердцу существ в мире.

Что касается Модеста, то я удивлён умом, тактом, добросовестностью и умелостью, которые он прилагает к делу. Если я Модеста всегда очень любил, то теперь я, кроме того, глубоко его уважаю. Привязанность, соединяющая учителя с учеником, необыкновенно трогательна, и в течение этих трёх дней было множество случаев, вызывавших во мне слезы умиления. Я очень полюбил также и Софью Алекс[андровну] — милое, доброе и хорошее существо, очень сдружившееся с Модестом.

Третьего дни вечером я приехал в треклятый, мерзкий, отвратительный Виши. Здесь соединилось все, чтоб сделать моё пребывание невыносимым. Нужно вставать в 5 часов, чтобы получать ванну; уж это одно пренеприятно. Затем суета, давка из-за каждого стакана воды на источнике, светский характер времяпровождения, совершенное отсутствие красот природы, но главное одиночество, — всё это глубоко отравляет мне каждую минуту жизни. Тоска на меня напала такая, что вряд ли я выдержу полный курс; весьма вероятно, что удеру в, Лион. Ах, Толя! Если б ты знал, как мне вообще противна заграница! Первое представление «Нибелунгов» состоится по нашему стилю от 1-до 4-го августа. На другой же день я луплю в Россию, прямо в Вербовку и надеюсь, что ты к тому времени непременно явишься туда же. Не обмани меня, Толя, ведь я надеждами только и живу теперь. О проклятый, проклятый, проклятый Виши!

Крепко целую.

П. Чайковский

Пиши мне всё-таки сюда, адресуй в Hôtel Bellevue. Если уеду, сделаю распоряжение а пересылке писем.